– Все! К окну! – сказал Антипов, ставя лампу на место.
Ипика пошел вперед по направлению к прямоугольнику окна, казавшемуся даже ярким на фоне неосвещенной комнаты. Виктор уже предвкушал, что сейчас они выберутся, и это неожиданное приключение, заставившее его понервничать, наконец завершится. Интересно, что сказал бы Кеаль, если бы ему сообщили, что его лучший последователь бездарно схвачен за попытку украсть призовой меч? Даже стыдно так попадаться.
Юноша уже взобрался на окно и, свешивая ноги вниз, неожиданно произнес:
– Простите, Ролт, но я сейчас лишь сообразил. Это – другая сторона.
– Другая сторона чего? – нетерпеливо осведомился Виктор.
– Замка! Меч не тут, а там. Здесь ничего нет!
Антипов только собрался с присущей ему вежливостью и тактом высказать все, что он думает о способностях собеседника к ориентации в пространстве, а также о том, куда мужчине пристало совать пальцы, а куда – нет, как вдруг раздался подозрительный шум. Он весьма напоминал звук открывающейся двери, ведущей в эту комнату.
– Быстрее, Ипика! – прошептал Виктор, впадая в легкую панику. Его, конечно, уже утешала мысль, что меча тут нет, но ведь это мало что значило, потому что здесь есть он, Антипов. В спальне незнакомой женщины, с никому не ясными намерениями по отношению к ее имуществу или к ней самой. Даже самому себе не ясными.
Но юноша, как назло, замешкался. Дверной замок уже грохотал вовсю. Им не пользовались, должно быть, целую вечность.
Виктор с ужасом понял простую вещь: он не успевает. Сейчас Ипика спрыгнет, а потом, буквально через секунду, распахнется дверь. Антипов не стал особенно раздумывать, а, отшатнувшись от окна, пригнувшись, нырнул под кровать, моля Ареса и Кеаля вместе взятых, чтобы его никто не услышал. Возможно, что какой-нибудь бог дверей и замков по ошибке принял эту мольбу на свой счет, но дверь распахнулась с таким скрипом, что Виктор ощутил огромное облегчение. Услышать что-либо происходящее в комнате было невозможно.
Тут же комната наполнилась светом. Антипов, скосив глаза в щель между покрывалом и полом, заметил нижние края двух длинных юбок. Одна юбка, голубая, отошла к зеркалу и остановилась там, а другая, черная, перемещалась по комнате, видимо, зажигая лампы, – становилось все светлее и светлее.
– Нужно здесь все починить, – раздался высокий и приятный голосок. – Дверь скрипит, а окно сломано. Распорядись, Вирета.
– Ваше сиятельство пожертвовали собой, когда отдали свои комнаты жрецам, – последовал ответ, произнесенный тоже неплохим голосом, но уступающим по звонкости первому. – Слуги еще не успели все сделать. Я их потороплю.
– Жрецы прибывают завтра утром?
– Да, госпожа. Очень хочется, чтобы они побыстрее схватили того, кого ищут, и убирались восвояси. Здесь ведь и без них тесно.
Виктор почувствовал, что по его лбу заструился пот. Он сразу же понял, что жрецы – это неспроста. Особенно такие жрецы, которым графиня отдала свои комнаты. И кого они ищут, спрашивается? За точный ответ на этот вопрос Антипов был готов отдать все, что у него есть из честно нажитого имущества (все пять медяков).
Голубая юбка вновь начала двигаться. Она отдалилась от столика и… упала на пол. Виктор увидел пару прекраснейших белых ножек, которые вышли сначала из лежащего платья, а потом сбросили изящные синие туфли.
– Мне нужно переодеться к ужину, – сказал первый голос, очевидно принадлежащий графине.
