Герой 90-х. Душевное интервью - страница 26

– Вот я, когда вырасту, буду себя хорошо вести!

– Это вряд ли, – философски изрёк тепленький папа, и все рассмеялись.

Вообще в ресторане творилось заметное оживление, отдыхающие из правой стороны зала бросили ужинать и потянулись к сцене, якобы для танцев, но, чтобы лучше увидеть движение за кустами. Но тут мы кончили наш маленький спектакль, и ужинающие разочарованно потекли обратно к своим местам, перейдя от зрелищ к хлебу. Вечер продолжился. В общем, нужно было собирать деньги за билеты, жаль мы этого не знали.

Я стоял пунцовый от стыда, представляя, как нелепо выглядел, дрыгая телом и при этом пристально вглядываясь в черные глазницы окон. Моя спутница беспардонно хихикала.

Когда несколько лет назад я снова поселился в Сочи в «Жемчужине», оказалось, что пространство перед бассейном несколько перестроено, и вместо знакомых кустов наставлены шезлонги, а за ними теперь аптека и магазин пляжных товаров, так что новому поколению будет непросто пойти нашей нелепой дорогой.

Читатель: Это реально смешно. Феерично даже. Но ответь мне на прямой вопрос.

Хорошо.

Читатель: Почему ты назвал роман «Герой 90-х»? Я читал-читал и подумал: вроде ты не ореховский Сильвестр и не Уралмашевский Хабаров и не хитрец Березовский, в конце концов. Какой же ты «герой»?

Отвечу. Для меня перечисленные тобой персонажи – не слишком хорошие люди. Да, имена, безусловно, громкие, да, они создатели империй и притчи во языцех. Они, не задумываясь, шли по головам, и за ними текли реки крови. Красота, правда?

Читатель:…

Много ли хорошего они сделали? Слово «герой» в моём понимании означает самоотверженного, мужественного, великого человека. На него равняются, им восхищаются. Герой – это тот, кто совершил подвиг. «Подвиги» твоих персонажей надо ставить обязательно в кавычки.

Читатель: Допустим, но что совершил ты? Разбил голову на уроке литературы от гомерического смеха? Станцевал обнажённо древний танец любви на глазах прокурора и его гостей? Где твои подвиги и великие свершения?

Я попадал в разные непростые переделки, меня расстреливали и взрывали. Было трудно и опасно, но весело. Но мне и в голову не приходило убивать людей ради денег. Да, понимаю, что для тебя слабак и не предмет твоего поклонения. Но кто твои кумиры: Аль Капоне, Быков из Красноярска и Ходорковский?! Так мы и до Гитлера дойдем! Я вымышленный персонаж, я герой своего романа и занимался бизнесом в девяностые. Так что я – «герой 90-х» по определению:

Герой (от древнегреческого црсод – доблестный мужчина, предводитель, героиня в женской форме) – человек исключительной смелости и доблести, либо одно из главных действующих лиц литературного или иного произведения культуры.

Читатель: Убедил, снимаю вопрос с повестки. Я даже занервничал. Сейчас бы вискарика два раза по пятьдесят, лимончика и шоколадных трюфелей или свежего «Наполеона».

Подъезжай на «Веранду у дачи», я как раз там. Обеспечу ништяками по твоему списку, но не более. Всё же ты дорогой для меня человек.

Бетельгейзе

Я не хотел быть, как все нормальные советские дети космонавтом, даже несмотря на то, что мой дедушка граф носил гордую межгалактическую фамилию – Гагарин! Уже тогда перспектива висеть вместе с другими неприколоченными предметами в жестяной закупоренной конуре, хаотически плавая как, скажем, пористый шоколад в проруби, мне не слишком улыбалась! Я содрогался мысленно, представляя вакуумную темень и леденящий межзвездный холод вокруг корабля. И среди сплошных приборов, кнопок и мигающих светодиодов я с неизбывной тоскою зека наблюдал бы в малюсенький круглый иллюминатор, как прекрасна наша, к сожалению, всё более и более голубая планета… Так вот, вся эта героическая космическая перспектива – казалась мне тогда, да и сейчас тоже, весьма сомнительным предприятием. Томиться в полном одиночестве вместе с сокамерниками, гордо именуемыми командир корабля и бортинженер, наматывать бесконечно до головокружения витки по орбите абсолютно без баб и с неоднозначной перспективой возврата домой даже за приличную зарплату – нет уж, увольте! Хотя Юрий Алексеевич, конечно, молодец. Особенно его знаменитая улыбка в тридцать два зуба. «Я земля, я своих провожаю питомцев, сыновей, дочерей…», – выводил я в туалете детским тоненьким дискантом, а первый космонавт и мой однофамилец Гагарин журнальным разворотом «Огонька» на стене, как Чеширский кот, со своим ослепительным во весь рот позитивом кружился по эллиптической траектории моих по-детски неокрепших мыслей, работая, по-видимому, моим искусственным спутником. А я, гордо восседая в туалете, как император на троне, был, вероятно, Землей, и это меня вполне устраивало!