Я действительно боюсь отношений… боюсь потерять.
Одной потери достаточно… пусть и брата, который был мне намного ближе, чем родители.
Она правильно тогда сказала, нам лучше будет врозь. Особенно если у нас одинаковый страх, который мы не готовы преодолеть, даже несмотря на сумасшедшее притяжение.
Рано. Слишком рано...
Встряхиваю головой, прогоняя непрошеные мысли о ней, и возвращаюсь в реальность, слыша тихий, но такой красивый смех девушки с глазами цвета растопленного шоколада. Какого черта со мной происходит, особенно тогда, когда она четко дала понять, что хочет меня забыть? В кои-то веки все идет как надо… от этого почему-то на душе кошки скребут.
— Алло, — Настя отвечает на звонок, а я позорно залипаю на ее спине. — Да, уже спускаюсь.
— Куда ты собралась? — удивленно восклицает Алинка-Мандаринка, а я невольно начинаю прислушиваться к их разговору. Действительно, куда это она собралась, а главное, с кем?
— За учебниками. Гони свою зачетку, за тебя тоже получу, — Настя протягивает Алине руку и тихо смеется, видя все еще удивленное лицо подруги.
— На своем горбу потащишь? — не унимается Мандаринка, а я лишь усмехаюсь, отворачиваясь к окну. Эти их шутки порой бывают настолько несуразные, но тем не менее они не портят девушек.
— Нет, ты что? Тимур привезет, — совсем тихо произносит Настя, но я слышу каждое слово, произнесенное ею. Потому что они отдаются болью в груди. А еще я вижу черный «мерин», что паркуется у подъезда, и пижона, что вылезает из него минутой позже с телефоном в руке.
— Уже спускаюсь. — Доносится виноватый голос Насти, и я чувствую хруст собственной челюсти. Да чтоб меня черти драли, если она уедет с ним.
Упрямо сопротивляясь здравому разуму, которой так и орет, что надо бежать за девушкой со всех ног и не позволить ей совершить глупость, я остаюсь стоять на месте и тупо наблюдаю встречу новоиспеченных любовников. Вот из подъезда выбегает веселая Настя, ослепляя улыбкой всех вокруг, а в ответ ей скалится пижон. Может, ему помочь зубы посчитать? А нет… еще не помешает и руки выдрать, ибо нехрен чужих девушек так лапать.
Романтика, блин, разрывающая душу на мелкие лоскутки. Свободной рукой касаюсь грудной клетки и начинаю растирать, надеясь, что так хоть немного полегчает. Идиот.
— О Боже, — за спиной разносится смех Мандаринки, про которую я, к несчастью, уже и забыл. — Неужели я выглядела такой же побитой, когда наблюдала за Антоном и его пассиями? Ужас.
— О чем ты? — произношу, поворачиваясь и взирая на нее удивленно. Я надеюсь, что голос звучит безразлично, но он предательски дрожит.
— Ты ревнуешь! — уверенно сообщает девушка напротив, а я замираю, медленно переваривая ее слова. — Ты, мать ее, ревнуешь! Очуметь просто, — Мандаринка вскидывает руки вверх и заливается громким, заливистым смехом.
Ревную ли я Настю? Да, черт возьми. Да я готов на хрен все разнести, только бы она сейчас была в этой квартире, а не с тем пижоном. И не занималась неизвестно чем, черт возьми.
— Ты права, — грустно усмехнувшись, ставлю кружку на подоконник и хватаюсь за голову. — Глупо получается, но да. Я ее ревную.
Признаю поражение скорее для себя самого, чем для кого-то еще. Какой смысл убегать от себя, если все равно не получится. Она уже никогда не вылезет из моей головы, да и я пока не готов обещать ей больше, чем просто секс. А ночи, ничем не подкрепленные, кроме сумасшедшей страсти и безудержного желания, ей не нужны.
