Несмотря на то, что всё это он уже слышал, Николай с интересом следил за речью капитана Хиту.
– А киберпехота здесь бесполезна. Вот на какой-нибудь безвоздушной планете – да. Там роботы могут разгуляться от всей своей железной души. А на Баяните, они моментально выходят из строя – непрерывные дожди приводят их к поломкам быстрее, чем техники-недоучки. Кроме того, наши доблестные железяки вязнут в болотах. И, самое главное, они практически не видят баянитов: дождь сбивает системы нацеливания – вода здесь обладает какой-то вязкой примесью. По той же причине ручное лазерное оружие действует плохо. А таскать с собой громоздкие генераторы к лазерным пушкам попросту нереально. В общем, ничего толкового ждать от киберпехоты нельзя.
Хиту явно хотел что-то ещё добавить, но вовремя сдержался. В самом деле, не стоит говорить новобранцам о том, что содержание и обслуживание роботов обходится намного дороже, чем людей.
– Короче говоря, всем сейчас ужинать и отдыхать. Завтра утром выступаем.
Наутро штурмотряд не досчитался трёх человек: один погиб, укушенный за лицо прорвавшимся зубером, второго застрелил Хиту у дверей своей отдельной спальни.
– Этот человек, – громко сказал капитан, указывая на труп, – пытался купить меня и уговорить не брать его в бой. Так будет со всеми трусами и дезертирами. Кстати, о дезертирах: мне доложили, у нас ночью сбежал один из новоприбывших. Так вот, глупее поступка не придумать. Здесь бежать некуда. Фауна и даже флора враждебные, аборигены с удовольствием закусят любым человеком. Поэтому, вместо побега можете сразу пустить себе пулю в лоб – это и быстрее, и менее болезненно. Запомнили? А теперь живо марш в интендантскую за пайками.
Николай, когда в первый раз получал компактный пакет с сухим пайком, удивлялся его тяжести. Оказалось, что паёк не такой уж и сухой – внутри находилась фляга с водой, ибо пить баянитскую воду было чревато. Сейчас новички тоже пытались заглянуть внутрь, но сержант Хен Ли проорал, чтобы отоварившиеся на складе продуктов немедленно шли к оружейной. Несмотря на некоторую неразбериху, довольно быстро все новоявленные штурмовики были вооружены. Николай, сгибаясь под тяжестью переносного миномёта, зашлёпал по размокшей земле к одному из двух грузовых флаеров. Два его напарника, тащившие ящики с минами, плелись следом. В этот момент послышались крики боли, ругань и вопли капитана Хиту и его помощников – сержантов.
– Шершни атаковали! Новички, берегите лица и шеи!
– Быстрее по флаерам! Золис, урод, где сеткомёт! Хен Ли, чего встал? Загоняй людей во флаеры и задраивай люки!
– А, ну, бегом в машины! Шевелись!
Николай почувствовал опасность ещё до первых криков и рухнул ничком в грязь. Поскольку он шёл согнувшись под тяжестью миномёта, то оказался на земле практически моментально. Правда, скорость падения едва ему не стоила сломанной шеи, зато рой здоровенных, сантиметров по пять длиной, насекомых пролетел у него над самой головой. Услышав зловещее жужжание, Ник инстинктивно ещё сильнее вжался в размокшую землю и ругнулся, придавленный станиной миномёта. Его товарищам, тащившим ящики, повезло меньше: одному из них, Гельмуту, несколько шершней вонзились в шею, не прикрытую щитком каски. Солдат бросил ношу и, вцепившись в горло руками, захрипел. Подскочивший сержант с трудом отнял руки от горла пострадавшего, грязно выругался, достал пистолет и… выстрелил Гельмуту в лоб.
