Обл медленно встал на ноги и подошёл к брату.
– Залег, – обратился он по имени. – Ты сам предпочёл управлять Тревидным ведомством, потому что считал Небесный орден слишком далёким, чтобы видеть суть вещей, происходящих в царстве. Тогда я отпустил тебя с вершин, чтобы ты мог узнавать и передавать мне все намерения людей. Мне было сложно углядеть сквозь облака за каждым, но с твоей помощью даже такая сложность превратилась в нечто незначительное. А теперь я узнаю, что такие глупости творятся в царстве, а мне о них никто не доложил.
Зелег сглотнул, поскольку был виноват. Он обманул старшего брата. Не было ему прощения. Хотя Обл даже не помышлял о наказании, ведь не было в нём никакой силы для духа и почвы для ума.
– Признайся честно, жена твоя, Глоссария, тебя научила молчать, хотя сама о подобном не ведает? – спросил властелин.
– Нет, она хотела, чтобы я рассказал пять лет назад. Но вместо этого я через её альянс передал в Путевидный орден и Общество доброй воли весть о том, что поиски прекращаются.
– Значит, они до сих пор ведутся?
Младший брат кивнул и пригласил к карте.
– Совсем скоро мы найдём его, поскольку мест для поиска практически не осталось. Он может быть в садах района, где заправляет Организация сердец с Волью в качестве новоназначенного короля.
Обл кивнул.
– Да, Воль много времени провёл в библиотеках Небесного ордена. Он верен и непоколебим. Ему я доверяю. Где ещё остались неизведанные территории?
– Притонные заведения, – ткнул Залег в кривую кляксу на листе, очерчивающую площадь района с низкими и слабовольными людьми, за которыми в Тревидном ведомстве осуществлялся особо внимательный дозор.
Для властелина Притонные заведения были надоедливым родимым пятном на молочной коже всего царства. Но там ли был сейчас тот самый принц, которого за все эти семнадцать лет могли убить или продать в рабство в другое царство.
– Гениально! «В рабство в другое царство», – крикнул Трис, пробираясь сквозь густые заросли леса в поисках пути, по которому ему следовало бы ступать. – Талантище! Только не было бы этого сюжета, если бы меня убили или продали. И если уж мне, откровенно говоря, слили предысторию с предательством, воспользуюсь случаем и прокомментирую.
И начал Трис говорить сам с собой. Мысли его были полны отчаяния, отсюда и глупые размышления. Но в лесу его никто не слышал, поэтому он мог избавиться от них, выплеснуть на немые деревья, невидимые тропы и птиц, прятавшихся в листве.
– Я знаю, к чему вы клоните. Пытаетесь меня заткнуть лишними вставками пустого текста, – вновь огрызнулся Трис. – А я клоню к югу и вот-вот доберусь до границы Организации сердец и Общества доброй воли. Попаду к главному среди вольных предателей, перебью их всех, поскольку я главный герой и всё могу делать в одиночку, а затем отправлюсь в Притонные заведения, найду себе парочку проституток и лишусь непорочного целомудрия. Найду воров, организую свою собственную группировку и пойду на замок Путеведного ордена. Будет бойня в стиле качественного триллера. Женюсь на главной злодейке или возлюбленной главного злодея. Нет, останусь холостым и после того, как погублю это царство, умру в гордом одиночестве.
Поставив интонационную точку в конце, Трис споткнулся и упал в овраг. Закружило его среди травы и камней, забилась земля ему в уши, нос и глаза. А докатившись до самого низа кубарем, он приземлился лицом в терновник. Расцарапало ему щёки и лоб, хорошо, хоть глаза не проткнуло, иначе был бы он слеп. Встал Трис, пыхтя, отряхнулся и топнул ногой, выкрикивая нецензурную брань. Затем он достал шёлковый платок, который с самого детства всегда был при нём, как напоминание о необычном появление в семье батюшки, который должен был сейчас рассказать Трису о прошлом, перед тем как умрёт. И даже сейчас уже слышны его предсмертные хрипы, но дома никого нет, даже за руку сын не держит.
