В целом для нас не является столь значимой задачей приводить аргументы в пользу данных концепций, так как и научно доказано и интуитивно понятно, что любой человек является продуктом собственного опыта, и что наши реакции в данный момент чаще всего бывают предопределены уже заученными формами поведения и восприятия. При этом мы не согласимся с теми психоаналитиками, которые искренне верят в то, что вся наша личность закладывается уже в возрасте до года, исходя из взаимодействия с материнской грудью. На самом деле, мы растем, учимся, развиваемся, а наши реакции, даже самые базовые, способны к дифференциации с течением времени.
Это небольшое отступление нужно было для того, чтобы донести базовую идею: мы действительно существуем в концепции объектных отношений, которые формируются у нас в раннем возрасте, интроецируются, а затем проецируются на новые объекты. Под объектами в данном случае понимается любой объект, который способен находится в нашем сознании, т.е. это может быть как другой человек или объект внешней действительности, так и внутренний объект, типа мыслей, эмоций, и переживаний. Например, если, будучи ребенком, индивид был склонен избегать встречи с пьяным отцом (базовый объект) и обычно просто уходил из дома, когда тот был в неадекватном состоянии, то теперь он может быть склонен избегать какой-то собственной пугающей мысли (вторичный объект), отвлекаясь на другие – менее страшные.
Таким образом в рамках конфликта у нас всегда имеется несколько значимых компонентов.
– Текущая реальная ситуация и потребность в ней, контакт с которой прерывается из-за проекции того или иного опыта или смысла.
– Актуальная воображаемая ситуация, которая представляет из себя тот самый объект, который мы проецируем на текущую ситуацию.
– Базовый объект или смысл, который мы придаем текущей ситуации, и стоящая за ним потребность.
Приведем пример. На работе мужчину повышают, что, однако, сопровождается огромным количеством дополнительных обязанностей, с которыми он не справляется. Его истинная потребность в этой ситуации состоит в отдыхе, однако в своем повышении он видит главное достижение своей жизни и не может отказаться от него, заявляя, что «это возможность, за которую необходимо хвататься!». Через какое-то время он начинает страдать от эмоционального выгорания, но не отказывается от работы, считая, что необходимо постоянно повышать свои результаты, иначе «ты не состоишься в жизни» (актуальная воображаемая ситуация), в результате чего только нарастает его истощение. Когда же мужчина приходит на терапию, оказывается, что при отдыхе или снижении производительности, он начинает корить себя и испытывает отвращение, которое он не выносит, снова убегая в работу. Работая с ним дальше, мы узнаем, что такое же отвращение он испытывал к своему отцу, который был наркоманом и просадил все семейные деньги. Таким образом оказывается, что для него «отдохнуть или отказаться от работы» означает «стать как отец, который не приносит денег в семью» (базовый объект). Однако, убегает он не от того, чтобы стать отцом, а от собственных чувств, какие он испытывал в детстве, когда у него был такой отец (разочарование, обида, гнев), и теперь все эти чувства он испытывает к самому себе, так как интроецировал данные объектные отношения. Если же мы будем копать дальше, мы увидим, что все эти чувства вызваны недостатком любви со стороны отца («он выбрал наркотики, а не меня»), т.е. базовая потребность данного клиента состоит на самом деле в получении любви от идеализированного отца (впрочем как и от своей матери, которая ненавидела отца за его поступки, что наш клиент также интроецировал и себе).
