– Хорошие собаки, – обратился я к Эгберту.
– Волкодавы, господин. – Он взвесил на руке пращу. – Но вот это получше.
– А ловко ты с ней обращаешься, – отметил я. Это было мягко сказано: на самом деле в его руках праща превращалась в смертоносное оружие.
– Все двадцать пять лет отрабатывал удар. Нет ничего лучше камня, чтобы отогнать волков.
– Значит, им заплатили, чтобы они убили меня? – уточнил я у Виллибальда.
– Так они сказали. Им заплатили за твое убийство.
– Иди в хижину, – велел я, – согрейся. – Я повернулся к молодому предводителю, которого стерег пес покрупнее. – Как тебя зовут?
Поколебавшись, он с явной неохотой произнес:
– Верфурт, господин.
– И кто заплатил тебе, чтобы ты убил меня?
– Не знаю, господин.
Кажется, он действительно не знал. Верфурт и его люди пришли со стороны Тофкестера, небольшого поселка на севере. Он поведал, как какой-то человек пообещал ему заплатить серебром по моему весу, если Верфурт убьет меня. Тот неизвестный наниматель сообщил, что напасть на меня лучше всего в воскресенье утром, так как все домочадцы будут в церкви. Для этой работы Верфурт завербовал с десяток бродяг. Вероятно, он понимал, что предприятие рискованное – обо мне ходила определенная слава, – но жажда наживы перевесила.
– Тот человек был даном или саксом? – спросил я.
– Саксом, господин.
– И ты не знаешь его?
– Нет, господин.
Я задал ему еще несколько вопросов, но он смог добавить лишь то, что незнакомец был тощим и лысым, без одного глаза. Описание ничего мне не дало. Одноглазый и лысый? Да это может быть кто угодно. Я допрашивал пленника, пока не выжал из него все бесполезные сведения, а потом вздернул и его, и лучника.
А Виллибальд показал мне волшебную рыбку.
* * *
Дома меня ждала делегация. Из Винтанкестера, столицы королевства Альфреда, прибыло шестнадцать человек, и среди них оказалось по меньшей мере пять священников. Двое, как и Виллибальд, приехали из Уэссекса, еще двое, мерсийцы, представляли Восточную Англию. Я был знаком с обоими, хотя и не сразу узнал их. Тридцать лет назад я вместе с этими близнецами, Сеолнотом и Сеолбертом, был в заложниках в Мерсии. Нас, детей, захватили даны. Меня такая участь порадовала, а близнецы ее возненавидели. Сейчас этим совершенно одинаковым, крепко сбитым, круглолицым и седобородым священникам было под сорок.
– Мы следили за твоими успехами, – сказал один из них.
– С восхищением, – закончил другой.
Сейчас, так же как и в детстве, я не мог различить их. Они всегда заканчивали фразы друг за друга.
– С отторжением, – начал один.
– С восхищением, – добавил другой.
– С отторжением? – не без раздражения спросил я.
– Известно, что Альфред разочарован.
– Тем, что ты сторонишься истинной веры, но…
– Мы ежедневно молимся за тебя!
Два других священника, оба западные саксы, были людьми Альфреда. Они помогли ему завершить составление свода законов и сейчас, судя по всему, приехали ко мне с советами. Священников сопровождали одиннадцать воинов: пятеро из Восточной Англии и шестеро из Уэссекса.
И они привезли волшебную рыбку.
– Король Эорик, – сказал то ли Сеолнот, то ли Сеолберт.
– Желает заключить союз с Уэссексом, – закончил его близнец.
– И с Мерсией!
– С христианскими королевствами, как ты понимаешь.
– А король Альфред и король Эдуард, – подхватил нить беседы Виллибальд, – отправили дары королю Эорику.
– Альфред еще жив?
– Хвала Господу, да, – ответил Виллибальд, – хотя и болеет.
