– Как у всех. Кому сейчас легко?
И, ни словечка, что бургграф Конрад фон Шаффурт не поддался сословной уравниловке, а наоборот налоги снизил и новых барщин не вводил.
Главное – его светлость, отец народа, от этого не только не проиграл, а даже выиграл. Деньги, от подданных, в казну просто рекой текут. К тому же, монетный двор работает без передыху. Штампуют рейхсталлеры на гидравлическом прессе – только звон стоит. Бургграф бывает день и ночь думает, куда бы потратиться. Не придумает ничего, запечалится и уедет на охоту. Или за саблезубыми тиграми, или на слонов охотиться.
Попивая «испанское», итальянцы снова стали крепнуть духом. Стало понятно, что даже если они откажутся работать на бургграфа, их отправят домой. Хоть и с пробитыми головами, но живыми.
Прибытие каторжников в Шаффурт, интересовало не только ребятню, но и взрослых. Весь город уже неделю лихорадило, а сегодня народ был, прямо, в панике. Паниковать, конечно, паниковали, но когда разнесся слух, что «идут», всем городом душегубов встречать вышли. Понятно, народ пребывал в смятении. А, что если у них там рога и копыта отросли? Не сидит ли у каждого черт за пазухой? Очень всем было интересно. Наконец каторжане миновали Северные ворота.
Вот – они! Шагают злодеи. У всех морды черные, будто от загара. Только какой там – загар, в январе месяце?! Дождь как зарядил с Крещения, так тучи и не расходились, с того дня, ни разу. Ясно, что морды у них почернели от адского пламени.
Первым делом, узники направились в собор и помолились от души. Эбнер Потрава, так тот даже целовал пол, а Хельмут Веселый пока все молились, лежал крестом. Зимой, на каменных плитах!
После церкви узники совести, всей гурьбой перешли в трактир Зашкварного. Их тут уже ждали и поднесли по кружке пива, за счет заведения. Пиво проходимцы выпили залпом. После этого у всех на глаза навернулись слезы. Однако, ненадолго.
На центр помещения выступил хозяин заведения, городской советник, Матиус Зашкварный.
– Хотелось бы узнать, братцы – вы, как расплачиваться будете? Имеете денежные средства? Или у вас кредит от гильдии?
Все четырнадцать мордоворотов разом ухмыльнулись. Навстречу Зашкварному вышел Филло Колотушник и сказал:
– Золотом будем расплачиваться!
Народ ахнул. Это – те, кто был внутри. Среди тех, кто был снаружи пошел гул. Волной, от ближних к дальним.
Колотушник подошел к столу, достал кисет из кармана. Из кисета достал что-то завернутое в тряпицу. Когда ткань развернули, никто сразу толком не понял что это такое – желтенькое. Камушки какие-то. Но Рикерт Австрийский уверенно сказал:
– Как есть золото. Самородки.
– Унция. – Гордо сказал каторжник. – Отпускные, на неделю.
– Это на каждого приходится… – Начал чесать голову Зашкварный.
– На каждого – унция. – Сказал Филло.
– Отец Небесный! – Воззвал к Всевышнему, высокопреподобный отец Аманд, настоятель городского собора.
Все каторжники, по очереди подошли к столу и ссыпали свои заначки в общую кучу.
– Тут дело большим оборотом пахнет. Тут с вашими унциями, как бы на неприятности не нарваться, с графской канцелярией. – Почесался Зашкварный.
– Да, тут надо еврея звать. – Согласился Рикерт Австрийский. – Обмен золота на серебро – в его компетенции.
Пока бегали за городским евреем, затворникам ада поднесли еще по кружке. Проход в трактир расчистили, и народ пошел чередой, разглядывая самородки.
Городские патриции завязали разговор с каторжниками. Едва закончили общие вступительные темы, по поводу здоровья и погоды в Шаффурте, примчался взмыленный Соломон Барух, с весами и котомкой серебра.
