А вот всего этого от Такаши-сана, как ему не намекай своими сердечными вздохами, ничего и близко стоящего не добьёшься, способен он лишь на одно, на свою чрезмерную холодность. Мол, чем больше мы выказываем чувственной чёрствости в сторону нравящимся нам дзёсей, то тем больше им хочется нас согреть в своих объятиях. А как спрашивается, дзёсей их смогут согреть, если все эти микадо так неприступны на тоже объяснение того, чего им от нас надобно и хотца.
А Затойчи меж тем продолжает нагнетать интригу в своё присутствие за этим столом. И как начинает его понимать Такаши-сан, то он имеет какие-то свои виды на Фудзико-сан. И Такаши-сан, ещё бы пять минут назад, до того самого момента, когда им была раскрыта вероломная и крайне жестокая сущность падлюки Фудзико, той ещё ведьмы, пожелавшей ему сгореть в собственном огне своей чувствительности между прочим к ней, с невероятным возмущением воспринял такой подход Затойчи-сана к объяснению своих намерений насчёт Фудзико-сан, которая сбила его с сердечного ритма и завела его здравую мысль в буреломы неведомого для серьёзного и благовоспитанного микадо – на татами Фудзико, где она почивает без кимоно, теперь в таком беспрецедентном для себя случае готов был предложить Затойчи положиться на волю случая и на своё мастерское искусство владения катаной и приёмами каратэ (это в случае если катана выпадет из рук), – надеюсь, Затойчи-сан, вы не сдюжите против моего удара тигра, – не надейтесь, Такаши-сан, сдюжу.
Правда сейчас ситуация с Фудзико кардинально изменилась, и Такаши-сан даже и не знает, как Затойчи благодарить за такую возможность избавиться от Фудзико. Но при этом он не может не учитывать то, как это всё со стороны людей, не знающих внутреннюю подоплёку происходящего, всё происходящее с ними будет выглядеть. И поэтому он, чтобы не выглядеть трусом в глазах людей только глазам своим верящим, а также для того, чтобы Фудзико не сорвалась с крючка дурачка Затойчи, должен самую малость поотстаивать своё право на Фудзико, с кем его связывают сердешные чувства. Но не такие, которые нельзя разрушить, если вы, милый Затойчи-сан, будете на этом моменте крепко так настаивать.
Но сейчас слово за Затойчи-саном и давайте его все слушать, а не только жар огня в своём роте, или, бл*ть, рте.
– Есть на этом свете нечто более крепкое, чем наша условно-физическая связь. – Говорит Затойчи. А вот сейчас его уже не поняла Фудзико. – Это как это ещё понимать, условно-физическая связь?! – вытянулась в лице Фудзико, даже полунамёков в эту увлекательную сторону не принимающая. – Он что этим хочет сказать?! – уже более жёстко и нервно задалась этим вопросом Фудзико, бросив косой взгляд в сторону Такаши, кого, пожалуй, не стоит пока сбрасывать со своих счетов, если Затойчи-сан окажется только условно-подходящим для замены Такаши в физическом плане микадо.
– И эта связь, наполняющая нас духовно всей полнотой своего душевного осуществления, есть то любовное чувство, которое рождает жизнь в нас. – А вот сейчас Затойчи-сан пошёл в сторону своего исправления, сумев зацепить сердечно Фудзико, уже без запасного соображения даже не посмотревшая в сторону Такаши, не такого уж и незаменимого в любовном плане микадо. Тем более ещё не прошедшего в данной области своей проверки. Так что грустить и жалеть, в общем, не о чем и может быть того он не стоит нисколько. А вот Затойчи-сан, демонстрирующий столько в себе понимания женской сущности, определённо достоин своего рассмотрения в качестве близкого друга для Фудзико.
