На что уже не смотрели Алекс с Климом, принявшись между собой препираться, а зря, там было на что и на то посмотреть, как нелегко даётся этот неспешный и твёрдый ход Валькирии, что есть силы своими созданными для мягкости отношений с действительностью губами, вытягивающей на своём лице маску холодной деловитости, не давая проступиться на лице бледности. И всё это под холодными и жёсткими взглядами логотипов, для кого она всего лишь объект их внимания и всё.
Между тем Валькирия к ним подходит, останавливается в тех пределах, которые она для себя считает самими конструктивными для будущего разговора, с предъявлением этим типам новых открывшихся только что обстоятельств этого дела, не дающим, как Валькирия уже говорила здесь, компании, чьими представителями являются эти её логотипы, вывести рассматриваемый вопрос с беглецом в частное определение из подсудности общей юрисдикции.
И как только Валькирия всё это сообщила этим логотипам, стоящим в холодном отстранении от неё, как буквально в тоже мгновение, без какого-либо промедления, один из этих логотипов, стоящий чуть ближе к Валькирии, хватается рукой за ухо, где имевший место и ведущий из-за шеи провод в ухо, указывает на его прямую связь и сообщение с неким контрольным центром, принявшимся инструктировать логотипа. Тогда как второй логотип, тут же своим, одно отрицание внешней реальности, холодным и ещё раз нейтрализующим в объекте его рассмотрения всё живое взглядом, упёрся в сторону проглядывающего из-за спины Валькирии Клима.
На что, на оценку ситуации, ушло одно лишь мгновение, и логотип, чуть ли не сбивая со своего пути Валькирию, с трудом успевшую отстраниться от него в сторону, с безусловностью приоритета своего целеполагания, что получает в себе выражение механического, напролом, следования логотипом к своей цели, выдвигается в сторону Клима, теперь застывшего в одном положении своего оцепенения и открытым ртом при виде этой надвигающей на него опасности.
Куда также устремляется и взгляд Алекса, в оторопи выронившего из рук всё в них находящееся. И вот когда механически двигающемуся к ним логотипу оставалось совсем ничего до них, то Клима внутри что-то провоцирующее его на действия одёргивает, и он, сунув в руки Алекса пудреницу со словами: «Держи», не давая тому возможности отреагировать теми же рефлексами, подскакивает на ноги и выдвинувшись навстречу логотипу, собой перекрывает тому проход сюда.
Но Климу не только не удаётся встать на пути этого логотипа и остановить его, а он буквально на ходу логотипом сбивается и как какая-то безделица отбрасывается в сторону, чуть ли не в боковую стенку его вминая, этим прущим напролом бульдозером. На чьём пути лучше не вставать, он в момент тебя закатает в асфальт и железобетон.
И что удивительно, так это то, что Клим, несмотря на свой вынос с пути логотипа и прямо спиной об стенку, всё равно не сдаётся, а он хоть и с истеричной болью, а пытается вставить фигуральные палки в колёса этому бульдозеру, логотипу.
– Ты, гад, мне руку сломал! – на повышенных эмоциях и в истерике орёт на логотипа Клим. Сумев неожиданно не просто замедлить его ход к найдёнышу и к Алексу, резко подскочившему на ноги и готовящемуся защищаться от нападения (как, то это другой вопрос), а остановить и перевести его внимание на себя.
– Не сломал, а всего лишь вывихнул. – Холодным, один в один механическим голосом, говорит логотип, смотря на Клима.
