Гиппогриф Его Величества - страница 33

Глед сжал кулаки и четко повторил:

– Проиграть нельзя, Бланш. Сделай всё, чтобы Его Величество выиграл. Либо победа, либо забвение. Ты меня понял?

Бланш, замерев на несколько секунд, кивнул.

Он давно чувствовал, что Великая Охота была не просто праздником, а чем-то бόльшим, но не подозревал, что под ней крылся такой подтекст. Глед верно говорил. После того, как император Корнелиус погиб, все обратили внимание на Калеба, который занял его место. На него ежедневно смотрели тысячи людей, и огромная часть из них ждала, когда он оступится. Теперь у них появилась прекрасная возможность окунуть его в грязь лицом. Если бы кто-то выиграл в охоте, то доказал бы, что сильнее, быстрее и способнее. Народ, который и так относился к нему с недоверием, мог окончательно разочароваться и посмотреть в сторону других кандидатов на престол. Более сообразительных. Более искусных. Более ловких.

Ситуацию осложняло то, что Калеб раньше всегда выступал на празднике на обычном коне. Это и так служило поводом для грязных разговоров, что он «неправильный» сын Непобедимого Корнелиуса, раз даже не ездит на родовом звере. Решив выступить с Бланшем, Калеб открыто заявлял, что является главой своего рода и действующим императором. В случае победы на охоте его могли признать, ведь он действительно показал бы себя отличным наездником и воином. Однако в случае поражения, он стал бы бахвалящимся юнцом, силящимся доказать, что достоин трона.

Не было ничего удивительного в том, что Глед нервничал. Наконец, Бланш понял, насколько важной для Калеба становилась победа, и настолько опасным – поражение. Так как в нем всё ещё жила привязанность и любовь, он не мог допустить, чтобы Калеб проиграл. Бланш твердо решил привести его к победе любой ценой. С этим согласились обе части его сознания. Первая хотела порадовать своего человека, а вторая видела в этом много выгоды, например, укрепление их положения, а, следовательно, и бόльшую безопасность.

Бланш ещё раз окинул взглядом тренировочную площадку, думая, достаточно ли подготовился к охоте. Теперь начало казаться, что он плохо старался. Игр было мало, чтобы достойно выступить на состязании. Человеческая часть принялась предлагать идеи, как поднять уровень мастерства, пока животная с недоумением глядела на неё. Впервые за долго время внутри Бланша стала доминировать рациональность над эмоциями. Именно благодаря ей удалось заметить, что блеск в глазах Гледа не пропал.

Мужчина хотел поделиться чем-то ещё.

– Это не всё, что я хотел рассказать, – точно прочитав мысли, пробормотал он. Бланш склонил голову вбок. – Вчера на Его Величество напали во дворце. Не волнуйся, он не сильно пострадал, – поспешил успокоить Глед, заметив, как Бланш дернулся. – Всего лишь пара царапин, но это очень испугало всех нас. Стыдно признать, но я проглядел засаду и не обратил внимания на тех слуг, пока не стало поздно. Я должен был сразу догадаться, что что-то не так, но позволил им напасть… Я так подвел Его Величество…

Глед опустил голову и закрыл лицо рукой. Из его груди вырвался тяжелый вздох, а затем с губ стали срываться проклятья в свой адрес. Его ужасно задело нападение. Глед возненавидел себя за то, что не сумел обеспечить безопасность господину, и Бланшу стало его жаль. Мужчина так убивался из-за ошибки. Без сомнений, серьезной ошибки, но не приведшей к фатальным последствиям. Пока Калеб дышал, всё можно было исправить, а потому Бланш закурлыкал что-то успокаивающее и накрыл мужчину крылом. Калебу это всегда помогало. Точно очнувшись, Глед уставился на него и криво улыбнулся.