Гитаристка. На пути к мечте - страница 3

Гордеев, напротив, всегда был готов выслушать и дать советы, даже по вопросам, далеким от музыки. Но, в то же время сам он оставался загадочным. Его глаза, даже когда он улыбался, хранили в себе тайну, которую Карина очень хотела разгадать. Однажды на уроке она решилась спросить у своего учителя:

– Дядя Женя, а почему вы решили научить меня играть на гитаре?

После недолгого молчания он ответил задумчиво:

– Потому что ты напомнила мне кое-кого, у кого так же искрились глаза, когда я играл, – в его глазах мелькнула грусть, которую Карина уловила мгновенно. Гордеев, возможно, был больше не в состоянии хранить этот секрет, поэтому продолжил, – …мой сын…

– А где же он сейчас? – спросила она, осознав, что кроется за этой загадкой, и её сердце сжалось от сочувствия. Учитель задумчиво смотрел на фотографию, висевшую на стене. "Почему я её раньше не замечала?" – подумала Карина. На ней были три человека: дядя Женя, чуть моложе, чем сейчас, белокурая молодая женщина и между ними светленький мальчик лет семи. Все они стояли в обнимку и счастливо улыбались на фоне солнечной лужайки. В подтверждение её догадки он произнес:

– На небесах…

– Простите… – Карине стало неловко за бестактный вопрос, и она опустила глаза.

– Всё в порядке, – успокоил наставник. – То, что случилось, не изменить! С тех пор уже три года прошло, – Он сделал глубокий вдох. Ему вдруг захотелось сбросить этот груз, поделиться с кем-то своей болью, а Карина, несмотря на свой юный возраст, была способна выслушать и понять его чувства, – Поначалу было очень тяжело, даже не хотелось жить. Я пытался глушить горе алкоголем, но становилось только хуже. Тогда я решил сбежать от всего, что напоминало мне о семье. Я сменил адрес, номер телефона, полностью оборвал все старые связи. Переехав сюда, купил эту мастерскую, занялся ремонтом музыкальных инструментов. Пока чинил и настраивал инструменты, потихоньку играл. И, как ни странно, в эти моменты боль становилась тише! – он задумчиво замолчал.

– Ты помнишь день, когда мы познакомились? – вдруг спросил он.

– Конечно, как я могла его забыть? – в голове девочки пронеслись воспоминания о том значимом дне.

– В тот день было три года с той злополучной аварии. Я винил себя, потому что остался с ребятами праздновать наш успех. С нами были моя жена и сын. Димка немного простыл и начал капризничать. Жена решила отвезти его домой, а мне сказала остаться, ведь это был наш праздник. Я много думал о том, что было бы, если бы за рулем был я. Изменилось бы что-то? – Наставник погрузился в свои воспоминания, и на его лице появилась грусть.

– Вы не виноваты в случившемся! – четко произнесла Карина, пытаясь вернуть его в реальность. – Такова судьба, и никому не под силу её изменить. Поэтому, не занимайтесь самобичеванием, а живите так, чтобы они там, на небесах, гордились вами.

– Ты права, Карина. Сейчас я понимаю это. Мне пришлось учиться жить без них. Постепенно боль отступала, становилась тише. И в какой-то момент я даже не заметил, как музыка вытеснила печальные мысли. Я всё чаще стал играть и вспоминал семью, их лучшие моменты. Они очень любили музыку, и я играл для них… – он замолчал на мгновение, а затем продолжил: – Поэтому это место называется «Музыка жизни». Я дарю новую жизнь инструментам, а они – мне.

Карина слушала его, не перебивая.

– Твой инструмент живет вместе с тобой, он испытывает те же эмоции, что и ты: когда грустишь – он грустит; когда смеёшься – он смеётся; даже когда злишься – он тоже зол. Но стоит тебе о нём забыть, убрать в укромный угол – и он умрёт.