ГКЧП: 30 лет спустя - страница 10

– И Кремль вам из-за Горбачева и Ельцина не мил?

– Я ведь человек в политике случайный, попал туда только в 89-м году. Как говорится, из грязи да в князи. Прежде я наивно полагал, что в Кремле работают какие-то особенные люди, они все знают, все умеют, все понимают. А когда столкнулся лично… Дикая ограниченность встречается, сидишь, бывало, и думаешь: кто же тебя пропихнул в Политбюро? Неужели такая серость нами управляла? А те, кто сегодня пришел, думаете, лучше?

– Но ведь и вы, Виктор Имантович, не святой. Не станете же отрицать, что участвовали в политических интрижках?

– Да, не стану. Политика – грязное дело, поэтому я всегда следил, чтобы не очень уж запачкаться. Личной выгоды я никогда не преследовал и не извлекал. Ни квартиры, ни машины, как вы знаете, у меня нет. Мои интриги были направлены на одну цель спасение государства.

– Чисто по-житейски жалеете, что ваше депутатство досрочно завершилось? Я не о высоких материях, а о прозаичном – льготы, привилегии.

– Жалею, что теперь лишен возможности ездить, как раньше. Прежде не было проблем с билетами (депутатам положены бесплатные) и с гостиницами (места всегда находили). Политик не может сидеть на одном месте, я и сейчас мотаюсь, но все стало намного сложнее.

– А с депутатским значком вы что сделали?

– Когда я прихожу на встречу или еще куда-нибудь, обязательно его пристегиваю. Носить же постоянно уже как-то знаете… Трудно сказать, но… На улицах сверкать значком… Я и раньше этого не любил.

– Но в метро бесплатным проездом пользуетесь?

– Нет. Хотя некоторые наши депутаты до сих пор показывают мандаты, проходят и – ничего. Я этого не делаю. Года два назад пару раз попробовал, но нарывался на бдительных контролеров, они требовали дать им удостоверение в руки, долго рассматривали его, привлекая всеобщее внимание. Проще было заплатить. Тогда-то это стоило пять копеек…

– Но и сегодня для вас рубль должен быть суммой, если учесть, что вы давно не получаете свое полковничье жалование.

– Сложно, конечно, сложно. Приходится жить на накопления, созданные раньше.

– Виктор Имантович, извините, но неужели обычный полковник Советской Армии мог сколотить состояние, позволяющее существовать в наше безумное время? Я не то чтобы сомневаюсь в ваших словах, но все же…

– Я ведь живу скромненько, непритязательно, многого мне не надо. Тяжело разрываться между двумя городами, это да. Вынужден брать часть зарплаты жены. Но я надеюсь, что перемены скоро должны наступить, вот сейчас с армией разберусь и найду источник существования. Варианты есть.

– Но в данный момент вас никто не подкармливает из тех структур, с которыми вы сотрудничаете?

– Нет. В принципе… Хотя все же нет. Я пока не иду ни в какие коммерческие организации и фирмы, поскольку хочу сохранить свое имя чистым. Много проблем из-за того, что с увольнением тянут.

– С Шапошниковым вам приходилось контактировать?

– Да. И я прекрасно помню, как в мае-июне 1991 года я был у него в кабинете (Евгений Иванович тогда командовал ВВС), и он убеждал меня: «Ну что же вы, депутаты, говорильней занимаетесь? Дайте нам команду – мы всем этим демократам моментально башки посносим»…

А через два месяца выяснилось, что маршал Шапошников, оказывается, всегда был за демократию.

– А свидетели того разговора есть?

– Конечно, нет, поэтому у маршала все пока нормально.

– Кстати, я думал, вы компромат сыпать начнете, пачками сдавать демократов. А вы ведете себя довольно сдержанно.