– Игнор?
– Ну да. Или ты собираешься целыми днями теперь сидеть и отвечать на этот бред, что они пишут? Так ты их только раззадоришь. Вот взяла, прямо сейчас закрыла этот долбаный Инстаграм и выкинула из головы все, что эти курицы тебе понаписывали.
Катя в который уже раз удивляется про себя: какая же у нее подруга все-таки умная! Вот так сказала, как отрезала, и сразу все в голове прояснилось. И в самом деле, чего это она распереживалась из-за каких-то дур?
– Ты, Кать, лучше ко мне заходи, посидим, поболтаем, давно не виделись.
Эх, она бы, Катя, с удовольствием. С превеликим удовольствием. Да только на часах уже шесть. Через час-другой припрется Вадик, только вчера наказавший ей сидеть дома как «примерной жене и матери». Черт. Черт! Щас еще на ходу какое-то оправдание надо сочинить, почему Катя не может зайти вечерком к лучшей подруге.
От досады Катя аж прикусывает раздутую губу, и тут же тихонько всхлипывает от боли. Ну что за дурацкий день! Все у нее сегодня через одно место!
– Маш, сегодня не могу, никак, Родион что-то капризничает, приболел что ли. Но я к тебе обязательно зайду на днях, давай завтра в обед, ты как?
К завтрашнему дню спадет противный отек и Вадик днем ее не хватится. Только у Машки ведь по-любому завтра будут какие-то дела… Закон подлости.
…Но дел у Маши никаких не оказалось. Вообще, Катя заметила, что подруга в последнее время буквально носа из дому не показывает, сидит и сидит сиднем в своем особняке. С чего бы это? Странно.
Договорившись встретиться завтра и торопливо скомкав разговор, чтобы подруга не догадалась о настоящей причине ее нежелания прийти сегодня, Катя положила трубку. И – как только из динамика раздались характерные короткие гудки – в голову полезли мысли о неприятной ситуации с Глебом, про которую она совсем забыла. Вот проклятие!
Собираясь на следующий день в гости к подруге, Катя долго ломала голову: что надеть? Маша еще та хвастунишка, дразнит Катю такими эксклюзивами, что у той аж дух захватывает. Не хотелось бы выглядеть рядом с ней бедной родственницей.
Но еще хуже будет, если подруга подумает, будто Катя наряжалась специально. Много чести. Значит надо что-то повседневное, но дорогое и узнаваемое. Полуспортивный костюмчик, какими пестрит весь интернет, кроссовки на небольшой танкетке, сверху итальянская куртка. Простенько и со вкусом. Волосы тщательно разглажены плойкой-утюжком.
Погода на улице откровенно плохая. Хоть Маша и живет тут в двух шагах, по-хорошему надо бы на машине. А почему-то хочется пойти пешком. Наверное, чтобы собраться с мыслями.
По дороге Катя как раз успевает обдумать важный вопрос: говорить ли Маше про Глеба с кудрявой девицей. Молчать вроде как подленько. Маша, какая бы она противная порой не была, ее единственная подруга в этом поселке. Обидно, но за свою Катю здесь так и не признали.
Для здешних дамочек она – выскочка, плебейка, и вообще – не их круга. Их наметанный глаз в два счета определил, что ее папа – скорее всего водитель автобуса, а мама – медсестра. Ну или папа – рабочий на заводе, а мама – воспитатель в детском саду. А может быть ее родители – и вовсе какие-нибудь дворники или санитары. Не суть. Не снизойдут они до нее, тоже мне аристократки в десятом поколении. Прежние же подруги с рабочих окраин не нужны и неинтересны самой Кате.
А вот Маша отнеслась к ней душевно, сама дочь богатых родителей, но повела себя как человек. Помогла Кате слегка пообтесаться, подсказала, где одеться, в каком салоне лучше обслуживаться, в какой фитнес-клуб ходить, как вести себя в ресторанах. Стыдно вспоминать, но Катя была деревня деревней. Не у Вадика же спрашивать, что надеть на ужин с его партнерами и как правильно держать столовые приборы. Тут новая подруга не раз приходила Кате на помощь, а потом оказалось, что у них много общих интересов и всегда есть о чем поболтать.
