Кольцо побольше, для залога Изабелла отдала на хранение Валькелину, а остальные сложила обратно, закрыла сундук и убрала ключ на место.
В это время и зашла Бланш. Увидев в руках Бригиды ленту, она опять зарыдала.
– Бланш. Мне нужна твоя помощь. У кого в городе можно заложить перстень, конечно на время? – и Изабелла показала на перстень, который держал на ладони Валькелин.
Бланш упала на колени и принялась со слезами молить не делать этого. Дескать это приданое, и без него Изабеллу замуж не возьмут. А ещё это родовые драгоценности баронессы Гуннильды.
Изабелла начинала злиться на тупость здешних взрослых. Другое дело дети - всё прекрасно понимают и с первого раза отзываются помочь.
– Бланш! Я не спрашивала у Вас совета. Я спрашивала адрес, куда можно заложить моё приданое – конечно Изабелла знатно хамила, и прекрасно понимала это. Но и служанка должна знать субординацию. Она вообще кто такая?
Служанка поднялась с колен и коротко поклонилась.
– Госпожа Изабелла! Я бы рада Вам помочь, только ведь я не знаю.
– Тогда так. Вы сейчас помогаете нам с Валькелином собраться. Рогир будет присматривать за Бригидой – Изабелла перевела взгляд на брата, и он кивнул в подтверждение её слов.
– Всё остальное мы сделаем сами. Просьба покормить детей в обед. Понятно? – Бланш склонила голову в знак согласия. Нарываться на гнев молодой хозяйки ей совсем не хотелось.
Для себя Бланш решила раз и навсегда! Хочет Изабелла, подобно её отцу, пустить всё приданое по ветру - Бланш больше слова против не скажет. Это с баронессой Гуннильдой можно было по-дружески разговаривать. А Изабелла уродилась характером явно не в мать. С такой лучше не связываться.
Затем Бланш помогла одеть вначале Валькелина, потом Изабеллу. На Валькелина надели капюшон с пелериной, который закреплялся застежкой на шее. Точно такой же, как у конюха, только размером поменьше и поновее. А сверху плащ чуть ниже колена, подбитый овчиной, с застежкой на шее.
На Изабеллу надели заметно поношенный плащ с капюшоном, подбитый овчиной, длиной до щиколотки. Обувь на них осталась та же - деревянные башмаки с загнутыми носами на массивной подошве.
– Ну что, пошли? – предложила Изабелла, оглядев себя и брата. Тот кивнул ей в ответ.
Медленно они прошли тёмными коридорами замка и распахнули дверь на улицу. В глаза ударил яркий свет и свежий холодный воздух. Небо было затянуто свинцовыми низкими тучами, того и гляди дождь начнется. Но после полумрака зáмка, свет показался ярким.
Изабелла остановилась, чтобы глаза привыкли и рассматривала город, раскинувшийся у подножия холма, на котором стоял зáмок. Он по размерам напоминал деревню. В центре площадь, на ней строение с длинным шпилем и на нём что-то, отсюда не разобрать. От площади лучами располагались улицы, одна из которых и вела к зáмку.
– Ну что, пошли? – Изабелла протянула руку брату и они зашагали по широкой дороге. Идти было сложно. Ноги постоянно скользили и норовили разъехаться в стороны. Дорога петляла, спускаясь с холма, и поэтому спуск был более менее пологим.
– А барон с баронессой не будут нас ругать? – Валькелин задал интересующий его с утра вопрос. “Им никто не сказал правду”, и Изабелла решила сделать это сама. Если сейчас она старшая в семье, значит и ответственность на ней, и вот такие новости, тоже должна доносить она.
– Валькелин! Жизнь сложная штука. Вам никто не решился сказать плохие новости. Барон Гильберт вчера скончался, а баронесса Гуннильда слегла от горя. Сегодня умерла ваша няня - Колетта. Поэтому нас ругать некому, да и вся ответственность на мне. Я считаю что мы должны держаться друг за друга и тогда мы справимся с проблемами. – Изабелла старалась подбирать мягкие выражения, но Валькелин все же шмыгал носом.
