Улов был хороший, в этом не было сомнений.
– Abbiamo bisogno di più tempo per prepararci* (Нам нужно ещё немного времени, чтобы подготовиться), – воодушевленно ответила Мария, но я оставил ее, подняв руку вверх.
– Lasciaci soli* (Оставь нас наедине), – приказал ей.
– Sì, Signore Ramirez.
Мария поспешно встала, оставив коричневую мочалку в небольшом велик, вытерла руки о полотенце и вышла из ванной комнаты.
А блондинка… стояла и с испугом смотрела на меня. В её травяных глазах застыл вопрос: что дальше?
Языковой барьер в чувствах не действует. Глаза говорят за язык. Девушка была напугана.
Я подошёл ближе, продолжая жадно разглядывать девушку. А та ещё сильнее взималась в себя.
Страх заставляет людей начинать беречь свою жизнь.
Подойдя вплотную, я продолжал смотреть на девушку. Но вскоре, посмотрел ей в глаза и спросил по-русски.
– Твоё имя?
Ужас охватил бедняжку сполна. Она дрожала, прижимая к себе полотенце. Её глаза устремились в пол и только тогда, когда она не выдержала тяжелой паузы, с её уст сорвалось едва различимое:
– Анна.
– Ана, – повторил я на своём языке. – Bella nome, bambolina.*( Красиво имя, куколка).
Девушка вряд ли поняла меня. Я бы мог сказать это на её языке, но не стал. Красивые русские девушки были роскошью и лишь поэтому я заплатил за нее двойную цену.
Протянув руку, девушка дёрнулась, будто бы не желала, чтобы до неё дотрагивались. Но я был иного мнения. Поэтому медленно дотронулся до её плеча. Ана впечаталась в холодную белую плитку в ванне, отвернув голову в сторону. Её дыхание было прерывистым. Аппетитная грудь вздымалась так часто, что это пробуждало в моей голове пошлые фантазии.
Я знал, чего она хочет: сбежать. Но этого ей не удастся. По крайней мере, сейчас я не готов с ней играть по такому сценарию ролевых игр. Я медленно вел рукой по её коже. На миг я понял, что девушка – умна. Она не пытается сбежать сейчас, когда в лапах хищника. Напротив. Она будет долго вынашивать план побега. Долго вычислять все возможные варианты.
И это было чертовски сексуально.
Моя рука легла на её грудь. Сквозь махровое полотенце пальцами рук ощущал набухшие соски. Мне нужно было посмотреть на её тело полностью. Сейчас же. Поэтому резким движением руки я сорвал с Аны полотенце. Девушка вздрогнула, зажмурившись.
Сейчас она была унижена. Явно чувствовала себя оскорбленной, смешанной с грязью. И ей было страшно. Но ей нужно было показать, что в моём доме хозяин – я. Да, грубовато, но по другому нельзя.
Я нужно потискал грудь девушки. Анна начала плакать.
Ненавидят женские слезы. Я развернул её спиной, против её воли, конечно. Её упругая попка была хорошенькой. Легонько шлепнул по ней, я смотрел, как аппетитные ягодицы вибрировали.
– A vestila* ( Одевайся).
И развернулись, оставил девушку наедине с собой. На выходе из комнаты ждала Мария.
– Прикажи доктору Верте посетить нас в ближайшее время. Пусть осмотрит её. Мало ли, у неё есть болезнь.
– Хорошо, сеньор, – ответила Мария опустив взгляд.
– И подготовь ее к ужину. Я хочу разделить с ней трапезу.
– Будет исполнено.
Ближе к вечеру в поместье приехали старые товарищи, с которыми мы проводили неофициальную деловую встречу на заднем дворе. Двое крепких мужчин сидели за стеклянным столом и попивая виски рассказывали истории, которые я знал уже наизусть.
– А потом Хавьер как – бац, и уложил одной левой того хлюпика, ха-ха, – сказал мужчина в гавайской рубашке с очками авиаторами. Его звали Пьетро. В семью Рамирес он вошёл давно, когда я был ещё малолетним придурком и резвился на берегу сицилийского залива не подозревая, что скоро управление преступным миром будет у моих ног.
