– Чего орёте? – Выскочила из дома счастливая Вера. Она и вправду была хороша. Короткая стрижка слегка встрёпанная, щеки красные, губки алые. Маечка красиво облегала тело. Попка в брюках обтянутая. В общем, мне до неё очень и очень далеко. Глянув на Верку я вздохнула и пошла в дом.– Чего случилось то?– Заморгала она растерянно.
– Ничего, Анжелку бесит счастье. – Буркнула я, проходя мимо Веры. – Всё закрыли тему.
О чём они между собой разговаривали, не знаю. Только в дом все зашли спокойно и тему несчастий не поднимали. Только Анжелка не принимала участия в сервировки стола, как Вера с Мариной её не пытались вовлечь в работу, она отнекивалась. Не было с нами и Виктора. Марина отнесла ему в комнату поесть и всё на этом. Да и Бог с ними.
Вечер прошёл хорошо, весело, если не смотреть на Анжелку. Она тупо сидела и напивалась. Никто её не трогал. Душа болит, пока боль не притупится, если притупится, так и будет. Мы танцевали, пели песни. Дядя Вася возился с ребятнёй, они его дедом зовут. От слова дед, Василий таял. Малышня быстро смекнула, что стоит сказать, дед Вася хочу, и он тут же исполнял их просьбу.
– Тётя Алёна, а почему у вас котика нет? – Спросила меня Манюнька
А и правда. Котов то нет. У нас на хуторе их с десяток было, а сейчас ни одного не видно. Да и в станице коты не попадались. Феномен.
– Не знаю, Манюнька, ушли куда-то. Знают, наверное, что еды сейчас мало в домах и ушли в лес, мышковать.
Ко мне подошла Вера,– Алён, мы тут это, с Сашкой, ты не против,– она описала руками, что-то невообразимое.
– Вы со своим Сашкой, что сговорились? Я вам, что мать родная или сводня? – Вера пожала плечами и собралась уходить, – стой, если будешь принимать противозачаточные, выселю. – И показала ей язык.
– Сдурела! Сейчас ещё беременностей не хватало, – возмутилась Вера.
– Их всегда не хватало. А когда время будет? Когда тебе уже лет под пятьдесят будет? Люди нужны, поэтому, рожаем!
– Сама и рожай, – покрутила пальцем у виска Верка.
– С удовольствием, – вздохнула я, – не от кого. Это тебе счастье подвалило.
– Завидовать не хорошо, – засмеялась Вера и чуть ли не вприпрыжку помчалась из дому.
– Куда это она,– пьяненько икнув, поинтересовалась Анжела?
– Отлить, пошли ка спать милая, ты сейчас под стол свалишься.
– Ага, что-то хреновато мне. Я на улицу, – и она побежала во двор. Зачем было продукт переводить. Пьяница, блин.
Утро выдалось солнечным, день, наверное, тёплым будет, значит, снег до вечера растает.
–О, блин, как фигово,– раздалось с соседней комнаты,– вот и на черта я вчера пила? Какой баран сказал, что нажравшись, можно забыться? Всё, нафиг, не пью!
– Вставай, – подошла я к Анжелике, – иди кофе выпей и отлежись сегодня. Мы без тебя. И хватит хандрить. Ты сама себя загоняешь в тоску. Всё, живём!
– Ну, да, тебе легко,– начала было Анжела.
– Очень, – перебила я её. – Конечно легко. У меня же никто не умер, я целыми днями на диване лежу. В собственном доме и не нянчусь с такими дурами, как ты!– Заорала я на неё.– Чем мне легко, манна небесная с небес сыпется?
Анжелка похлопала глазами, потом подвигала губами, как будто не могла слова нужного сказать, опустила глаза и прошептала,– Прости, я и в правду дура.
– Ладно, проехали. Дома сегодня, Марине в помощь.
Ехать решили только на джипе, снег ещё не растаял, а на этой машинке хоть куда. Мы с Верой ещё в одну аптеку заглянем, дядя Вася кое-какие провода к станции искать пойдёт. А Сашка найдёт себе Ниву и на НПЗ, определится, как цистерны с топливом к нам притащить.
