Помимо чтения Димке нравилось сидеть на крыше и смотреть с высоты на жизнь мегаполиса. Километровые пробки по Садовому и Третьему транспортному кольцу, завешанные тканью реставрируемые исторические постройки, сталинские высотки, видевшие советскую элиту, небоскребы Москвы-Сити. Столица радовала глаз красотой, но Шкет знал, что внизу, за стенами вокзалов, да и просто на улицах, жизнь протекает другая – бедная и несчастливая. Люди не видят ничего, кроме серых стен офисов, экрана монитора и блестящей лысины начальника, батрачат от зари до зари и не подозревают, что свобода и есть настоящая красота. Ты делаешь, что душе угодно, отправляешься на край света – разве можно променять независимость на рабство? Если работать, то в солидной компании, решать серьёзные задачи и получать соответствующую зарплату.
На чердаке прожили до середины сентября. Лето выдалось жарким, крутились, как волчки. Лазарь учил Шкета азам ремесла, заставлял тренироваться, обирая туристов и приезжих, показывал мастерство, разводя простачков. Жизнь текла размеренно. Вставали в полдень, ложились в три-четыре утра, часто с полными карманами денег и золотых украшений, гуляли по полной, кадрили прилежных школьниц, бегали от полиции и участковых. Отдыхали по полной, пока грозный дворник, окая вологодским акцентом, не поднялся наверх и не выгнал горе-арендаторов, закрыв вход на амбарный замок. Злились, вынашивали планы мести, но новое место жительства нашлось быстрее, чем за сутки. Москва большая, предположил Костя, и вскоре ребята обживали солидный пентхауз неподалеку от метро Алексеевская, с видом на Проспект Мира.
В центре притихли. Денег оставалось прилично, неделю отдыхали от суеты. Отъедались, съездили в «Библиоглобус» за книгами, купили зимнюю одежду, ботинки и осмотрели район. В одном из дворов Лазарь приметил тачку, на которой перевозили мусор, смекнул, что да как, и придумал бизнес. Днем они приглядывали авто с литыми дисками, а ночью, опробовав на сигнализацию, скручивали колеса и везли в шиномонтаж, где за две-три тысячи продавали. До утра делали несколько ходок, прятали тачку и считали выручку. За неделю выходило примерно сорок-пятьдесят тысяч – средний московский заработок. Рискованно, но прибыльно.
Однажды чуткий хозяин разглядел в окно два сгорбленных силуэта, выскочил на балкон и пальнул из травматики. Чудом не попал, грозился убить и вызвать ворам патологоанатомов. Отдышавшись в переулке, Шкет и Лазарь услышали полицейскую сирену, спрятали тачку и затаились. Попадаться в руки фараонов в их планы не входило. Это означало одно: детский дом, надзиратели, дедовщина, драки и унижение. На экстренном заседании приняли решение прекратить ночные вылазки.
Новый год отметили на Красной площади. Пили шампанское, закусывали конфетами, отвернулись, когда транслировалась речь Президента, демонстрируя отношение к власти, грустили при фейерверке и загадывали желания.
В январе Костя предложил вернуться к колесному бизнесу. Он любил ходить по лезвию ножа и рисковать. Димка не соглашался, выдвигал контраргументы, но Лазарь не сдался. Достал где-то другую тачку, и дела возобновились. Напрасно Шкет втолковывал другу о глупости затеи, тот был непреклонен. Если Дима отказывался идти, Костя собирался один, ворчал, и приходилось одеваться следом.
Попались глупо. Везли тачку к автосервису, вывернули из-за угла и нос к носу столкнулись с ППС. Патрульные на мгновенье обомлели, но спустя секунду погоня набирала обороты. Лазарь и Шкет петляли переулками и не останавливались. Фараоны, наученные и подготовленные, настигали. Оторваться не удавалось.
