Приехал Макаров, уже успевший побывать и на балу, и в порту, чем-то сильно недовольный и воинственно раздражённый. Все собравшиеся с нетерпением ждали с докладом Рейценштейна, которого должен был доставить в Порт-Артур с борта «Паллады» посыльный корабль эскадры – миноносец «Лейтенант Бураков».
Шло время, прибегали и убегали посыльные со стоявших на внутреннем рейде кораблей, поступали доклады с батарей. Начальник отряда обороны гавани всё никак не появлялся, заставляя собравшееся начальство проявлять нетерпение.
– Господин генерал-адъютант, я считаю, что к нам с утра заявятся незваные гости – весь японский флот, – не выдержав томительного ожидания, к наместнику подошёл Макаров. – Начальнику эскадры следует немедленно выводить в море оставшиеся броненосцы, чтобы утром встретить врага во всеоружии.
– Может, вы и правы, Степан Осипович, – Алексеев в задумчивости погладил свою бороду, внимательно посмотрел на столпившихся вокруг него генералов и адмиралов. Взоры всех морских и сухопутных военачальников были обращены на генерал-адъютанта. – Оскар Викторович, мы с вами пойдём на «Цесаревиче». Павел Петрович, как всегда, будет на «Пересвете»… Степан Осипович, нам, возможно, предстоит хорошая драка с японцем… Вы как, не против поднять свой флаг на «Петропавловске»?
– С превеликим удовольствием, ваше высокопревосходительство, почту за честь, – сверкнул взглядом Макаров.
– Ну, и отлично, господа, сейчас, сразу, и отправляемся, – наместник поискал кого-то взглядом, чуть заметно кивнул Иессену, и повернулся к адмиралу Старку. – Оскар Викторович, мы заслушаем доклад Николая Карловича на флагмане.
– Ваше высокопревосходительство, а что же делать нам? – поинтересовался генерал-лейтенант Стессель. – Поднимать ли полки в Дальнем по тревоге или нет?
– Ну, конечно, же, Анатолий Михайлович, надо трубить тревогу и в Дальнем, и в каждом гарнизоне на побережье, – Алексеев обернулся в сторону армейского начальства. – Вдруг японцы уже начали высадку где-нибудь в укромной бухте?
Оставив опешивших и напуганных генералов за спиной, наместник удалился вслед за группой адмиралов и флотских офицеров во главе со Старком. Благодаря расторопности Болоховитинова экипажи уже ждали у дворцового крыльца, в готовности гнать галопом по ночным улицам растревоженного города.
Спустя какое-то время длинная кавалькада набитых адмиралами и офицерами экипажей остановилась прямо на пристани. Здесь Алексеева и остальных ждал небольшой сюрприз: к пристани подходил истребитель «Сердитый» с Рейценштейном на борту. Отразив набег японцев, капитан 1-го ранга так и не дождался подхода посыльного миноносца. Подозвав сигналом ближайший к «Палладе» истребитель, Николай Карлович поспешил на доклад к генерал-адъютанту.
Неизвестно, кто удивился больше – Рейценштейн или команда «Сердитого», – рассмотрев на пристани многочисленный и высокопоставленный комитет по встрече. Через несколько минут палубу миноносца заполонили целых пять адмиралов и десятка полтора старших офицеров, а на мостике корабля началось обсуждение подробностей отражённой ночной атаки. Лейтенант Кузьмин-Караваев получил редкую возможность рапортовать о ночном морском бое сразу шести адмиралам, жадно внимавшим почти каждому его слову.
Подойдя к «Цесаревичу», истребитель высадил на его борт трёх адмиралов и десяток прочих офицеров. Затем «Сердитый» доставил вице-адмирала Макарова на «Петропавловск», князя Ухтомского на его «Пересвет» и направился к «Ретвизану», чтобы избавиться от Иессена с его флаг-офицером.
