Но оказалось, он был несправедлив к Маккентою – тот оказался не настолько жесток и больше его не трогал. А когда Мион довольно сообщил, что всё снято, – и вовсе спокойно встал и усмехнулся.
– После такого надо покурить… – протянул он. – Заводно вышло, – и бросил на Алефа всего один, очень короткий взгляд.
– Это точно, – отозвался Мион. – Сразу видно, готовились. Так, перерыв на обед и снимаем сцену сто восемь.
Алеф медленно сел. Да уж, покурить срочно надо.
Правда, сначала пришлось зайти в гримерку за сигаретами, а потом еще ждать, пока сварится кофе в автомате – бессонная ночь ощущалась все сильнее. Зато когда Алеф, наконец, добрался до курилки, там уже остался один Дерек. В урне высилась гора дымящихся окурков.
Дерек смерил его взглядом и усмехнулся.
– Ну вот, теперь я даже готов выслушать, что же вчера приключилось в твоей голове, – сказал, затянувшись.
Алеф курил и тянул время, подбирая слова. Ну правда, не говорить же, что вчера испугался того, что поцелуй слишком понравился. И ужаснулся перспективе члена в заднице…
Кстати, эта перспектива не вызывала восторга и сейчас. Но, по крайней мере, уже не хотелось удавиться от воспоминания о том, как во рту хозяйничал язык другого мужчины. И как уверенные пальцы сжимали член.
– Гендерные стереотипы, – буркнул он, отлично понимая, что всего лишь уходит от ответа.
– Ну-ну, – Маккентой фыркнул, наконец-то становясь самим собой – таким, каким Алеф уже привык его видеть. – С тебя "Сникерс", нетолерантный ты наш. Я рискнул сегодня репутацией из-за тебя, между прочим!
– Если бы вдруг я тебя опять об стену, да? – усмехнулся Алеф. Он только сейчас осознал, насколько его тяготило поведение Дерека. – Поэтому ты решил об стену меня?
Говорить о том, что не отпихнул бы Дерека, даже если бы вот-вот стошнило, Алеф не стал. Дерек рисковал только репутацией, а вот для него срыв сегодняшних съемок стал бы последним днем в карьере актера.
– Да нет, – Маккентой передернул плечами. – Это как раз само собой вышло. Уж больно я на тебя злился.
– Это я увидел, – хмыкнул Алеф и потер горло.
Сзади раздались шаги. Две девушки-костюмерши поспешно вошли в беседку и достали сигареты. Они возбужденно обсуждали что-то и, казалось, даже не заметили, что не одни. Алеф докурил, выбросил окурок и пригубил немного остывший кофе. Дерек затушил бычок, отправил его в урну и ушел в павильон.
Сцены, которые они снимали дальше, были, в общем-то, простыми, если бы не предполагаемое напряжение между героями. Но выяснилось, что как раз его-то и играть даже особо не пришлось: напряжения и собственного скопилось предостаточно.
– Так, прекрасно! – подвел итоги Мион. – Алеф, ты свободен, а с Дереком мы быстренько добьем эти декорации. Завтра у вас выходной, а с режимом дальнейших съемок определимся вечером.
– Спасибо, – устало сказал Алеф.
Какое облегчение – смыть грим и оказаться на заднем сиденье такси.
Первое он исполнил незамедлительно, а вот второе отодвинулось почти на час: его отловили костюмерши и затащили на примерку. Впрочем, это было даже к лучшему: Алеф выпил еще две чашки кофе и чувствовал себя вполне бодрым. По приезду домой он передумал ложиться спать, вместо этого нырнув под многострадальный корвет. Коробку нужно было довести до ума. Оказалось, вчера на дороге он не поставил на место всего несколько деталей, чтобы рычаг снова начал послушно толкать шестеренки.
