Арцимович стала смотреть на солнце. Долгое местное утро обещало ей еще один очень-очень длинный и скучный день.
«А чего вы, доктор, собственно, ожидали? Неожиданных приятных открытий – чудесного отголоска вашей чересчур долго длившейся юности? Излучающие хомяки? Земные люди, летучие мыши, дельфины, касатки и кто там еще – тоже вполне себе излучают, пусть и акустически. Всего лишь еще один эволюционный выверт… И заниматься им следует ксенозоологам, разгильдяям, при первичном исследовании пропустившим и хомяков, и это их излучение. Впрочем, почему пропустившим? Быть может, совсем не пропустившим. Быть может, кто-нибудь из них даже сделал себе докторскую. “Радиоволны как метод коммуникации на дальние расстояния у грызунов системы Р-2…”»
– Слушайте, Лоусон, я правильно понимаю, что излучение хомяков – это радиоволны?
– Да, электромагнитное излучение.
«Действительно, лучше “Электромагнитное излучение как метод коммуникации на дальние расстояния”… Защитил себе докторскую, получил грант на продолжение исследований, собрал группу и вожделенный первый транш потратил на закупку оборудования и офисных принадлежностей, прикидывая, как бы обосновать еще необходимость личного кара для удобства и апгрейда айплантов – чтобы не тормозили сетевые игры… Аннотационный отчет, полугодовой отчет… Бумага стерпит. Тут мы с вами вспоминаем хорошую улыбку Владимира Евгеньевича и начинаем ощущать стыд. Но сразу же вспоминаем другие интеллигентные улыбки и перестаем его чувствовать. Не то чтобы вам, доктор, нечего было стыдиться… Но ведь вы сейчас уже далеки от этого, не правда ли?»
– И так можно общаться на значительно более дальние расстояния, чем, например, мы с вами, а? – спросила Арцимович.
– Вероятно, да… Впрочем, мне всегда больше нравились общения на расстояниях близких, – не унимался Лоусон.
«Инженер-информационщик? Образцовый семьянин и большой оригинал, интересующийся своим делом, женщинами и выпивкой. А во время отпусков гоняющий верхом на казахском скакуне в каком-нибудь историческом клубе. Или на мотоцикле по старым черным дорогам».
– А верхом вы умеете ездить?
– Пробовал… Но меня не всякая кобылка выдерживает.
– Слушайте, Лоусон… – начала Арцимович.
– О! У меня сигнал! – воскликнул тот. – Наконец-то! Я уж думал, вы меня в такое идиллическое место с какой-то другой целью заманили, а хомяков выбрали как предлог… Приближается к нам… вот оттуда!
Лоусон махнул куда-то за противоположный берег реки. Доктор посмотрела. Но там не было видно никакого движения. Алая степь уходила к самому горизонту. Бурым пятном на фоне бледного неба выделялась одинокая скособоченная гора.
– А откуда вы про хомяка узнали? – спросила Арцимович.
– Ловкость рук! – усмехнулся Лоусон. – На самом деле я через ваш планшет к Системе подключен…
– Да? Не знала, что так можно.
– А он просто залочен у вас был, а я получил доступ к руту.
Лоусон повернул голову, демонстрируя чеканный профиль.
«Ну конечно, доступ к руту – теперь то все понятно…»
Арцимович наконец увидела хомяка. Он летел неторопливо, тяжеловато и издалека был похож на обычную ворону. И лишь над рекой хомяк, будто бы спохватившись, закрутился, забился, затанцевал в небе, с каждой фигурой оказываясь все ближе и ближе.
– Редкий хомяк долетит спокойно до середины водоема РД20-12, – прокомментировал Лоусон.
– Название тоже из Системы достали?
– Вовсе нет, у меня здесь, – Лоусон постучал себя по прямому лбу, – локальный кэш на все архивы Экспедиции. И еще часть Вики поместилась.
