Гречишников пропустил сказанное мимо ушей – девка либо чокнутая, либо обладает специально натренированной выдержкой. Он, безусловно, склонен считать вторую версию более вероятной. Поэтому вертел ее паспорт, ожидая, когда приспешник закончит шерстить базу в поисках компромата. В конце концов, тот покачал головой, показывая, что ничего выдающегося не нашел. Гречишников внимательно поглядел на Женю и устроил допрос с пристрастием.
– Как зовут главного редактора газеты?
– Николай Петушков.
– Номер кабинета, где сидишь?
– Восемьсот пятнадцатый.
– Имена коллег, кто работает с тобой?
Пока она перечисляла, громила протянул Гречишникову телефон. Тот послушал и озадаченно посмотрел на Женю. Некоторое время он размышлял, а она не решалась прервать паузу, гадая, что дальше. От этого психа можно ожидать всего. Но точно – ничего хорошего.
– А что? Если ты та, за кого себя выдаешь – это может оказаться интересно, – Гречишников нацепил официальную улыбку. – Задавайте, Евгения, вопросы по «нефтяному соглашению». Будем считать, сегодня счастливый день. Подфартило взять у неприступного министра аж два интервью. Вас же интересует только это, правда?
У Жени на душе кошки заскребли от его внезапной сговорчивости и деланного добродушия. Тем не менее, кивнула. После елейного «ну, начинайте» она принялась задавать вопросы. В конце концов, министерская паранойя – не ее головная боль. То, что у Гречишникова крыша едет, и она стала свидетельницей этого, компенсировалось желанным интервью. Теперь не только Лелька, но и Петушок будет счастлив. Легко представить, как он изумится, услышав эту историю! Особенно, что «политический экстремизм» спровоцировала не подопечная, а сам чиновник-шизофреник.
Женя почти заканчивала, когда тот грубо спросил:
– Ну, сколько у тебя еще вопросов?
– Последний. Как считаете, когда примут законопроект?
– Видимо, в конце июля. Все? Отлично, – он скомандовал водителю, – останови на светофоре.
– Могу прислать текст на согласование. Обычно так не делается, но в данном случае, полагаю…
– В данном случае, полагаю, – передразнил Гречишников, – если мне не понравится – тебе головы не сносить. Поэтому, уверен, сделаешь все как надо.
Тонированный «БМВ» остановился на тихой улочке в центре столицы. Женя без особой благодарности проводила взглядом правительственный кортеж. Взвинченное состояние постепенно отпускало. Цель достигнута – оба интервью в кармане. Значит, злоключения того стоили.
Бредя в сторону метро, она окончательно пришла в себя, позвонила Петушкову и вкратце сообщила об успехе.
– Поверить не могу! – дался диву тот.
– Еще больше не поверите, когда расскажу, как выцарапала это интервью.
– Обошлось без жертв, надеюсь?
– Не волнуйтесь. Он лично разрешил публикацию.
– Фантастика. Мельникова, молодец, хвалю! До вечера расшифруешь текст?
– Да, уже на полпути в редакцию.
– Отлично. Как закончишь – дай знать. Подъеду, поглядим, что получилось.
Так, теперь надо позвонить Лельке и поблагодарить за пропуск. Ее мобильный ответил короткими гудками. Женя еще раз набрала номер – то же самое. А когда, наконец, дозвонилась, то услышала в трубке всхлипывания:
– Вжик… – голос Лены дрожал и лишь усилием воли не срывался.
– Лелька, что случилось? Ты где?
– В «скорой помощи». Лешка почти без сознания, – последние слова поглотили рыдания.
– Что с ним? Возьми себя в руки. Что говорят врачи?
– Точно неизвестно. Вчера, помнишь, была обычная простуда. А под утро стал метаться в горячке. Температура за сорок и ничем не сбивается. Час назад вызвала «неотложку». Ему что-то вкололи, но жар держится. Доктор говорит, воспалились гланды. Видимо, придется оперировать.
