Самая возрастная и величественная городская переправа увенчана двумя парами стел, обозначающих границы Европы и Азии. Для нас, магнитогорцев, переезды из одной части света в другую – обычное дело, но в тот день я почему-то с воодушевлением смотрела на величественные столбы, переполняясь гордостью за родной город. Наверное, так сработала нервная система: тело пыталось отвлечь меня от мрачных мыслей. Я, конечно, была рада видеть бабушку у нас дома, но прекрасно понимала, что кроется за бессрочным визитом.
В палату нас пустили без проблем. Бабушка, как всегда, проявила учительскую собранность и уже сидела на кровати, сложив руки на колени. Рядом лежала поношенная тканая сумка с необходимыми вещами и неоткрытая бутылка минеральной воды, из тех, что мы привозили раньше.
– Добрый день, – поздоровалась бабушка. – Ой! Вы сразу все?
– Конечно, все, – улыбнулась я.
– У нас тут важное дело, вообще-то, – подхватила Лиза.
– Какое такое важное дело?
– Бабушку забрать! – одновременно проговорили мы с сестрёнкой.
– Ох, больно ценна ноша! – баба Валечка обожала подшучивать над собой.
– Ещё как! – с натянутой важностью ответила я.
Пока доктор давал наставления маме, мы с Лизой помогали бабушке обуться и надеть пальто. Я старалась не смотреть на пожелтевшую повязку на животе и прозрачную трубку между кожей и стеклянной банкой. Старалась, но всё равно не могла не смотреть. Меня одновременно разъедали страх, отвращение, жалость и любопытство. Было противно от самой себя. «Ну, разве можно испытывать такие противоречивые чувства к собственной бабушке? Разве может быть неприятен недуг родного человека? Неужели я настолько чёрствая, что не могу не кривить нос, видя эту жёлто-красную дыру в теле?» Неимоверными усилиями я сдерживала рвотные позывы и натягивала улыбку, но самое ужасное не это. Самое ужасное случилось, когда бабушка считала эмоции по моему лицу.
Стыд. Он сменил все остальные чувства. Я совсем не хотела обижать родного человека, но всё происходило слишком быстро для понимания и принятия.
– Вы можете меня на остановке высадить, чтобы там по двору не крутиться, – предложила бабушка, когда мы уселись в машину.
Мама в тишине повернула ключ в замке зажигания, тронулась и только потом заговорила.
– Вообще-то, баба Валечка, мы везём тебя к нам.
– Ещё чего вздумали! Я ж не овощ огородный, за которым глаз да глаз нужен! Я еду домой.
Мы с Лизой переводили взгляды с мамы на бабушку и обратно.
– Баба Валечка, у Лизы скоро контрольные начнутся, готовиться надо. Мы-то с Сашей в физике и математике не шарим, а вот ты сможешь помочь. Возьмёшься?
Бывшая учительница физики и математики мгновенно переменилась в лице.
– А чего бы не помочь? Голова-то у меня уже дырявая, но полистаю учебники и всё вспомню.
– Вот и замечательно, – мама тихонечко подмигнула нам в зеркало заднего вида. – Позанимаетесь, а потом домой поедешь, если захочешь. Договорились?
– Договорились, – довольно согласилась бабушка.
День пролетел. Пока мы с сестрой презентовали гостье её новую одежду и кровать, мама сшила миниатюрную сумочку через плечо и стеклянную банку заменила на лёгкий пакет, который скотчем прикрепила к трубке.
– Так намного удобнее! – обрадовалась бабушка, облачившись в пижаму, и, примерив сумочку. – И разливаться не будет.
– Конечно, не будет, – кивнула мама. – Теперь можешь спать, как удобно. Ничего никуда не денется.
