Глаза слижут лоси (сборник) - страница 11

Из бурой лужи пьёт собака

Из бурой лужи пьёт собака,

вороны щиплют старика,

два хлопца к мусорному баку

несут бабулю на руках.

В подвале дома номер десять

с энтузиазмом палача

опять кого – то обесчестят

а может, с богом разлучат.

Сосед в костре спалил иконы

и громко молится стене,

монашки радостно с балкона

хвалу возносят сатане.

С небес не дождь, а птичьи говны,

прокисла божия роса.

Лежит свидетель Иеговы,

молчит, не смотрит в небеса.

Как всё паскудно и жестоко

и веры нет в глазах пустых —

ты размышляешь и, как Бога,

ногами бьёшь его под дых.

Беспокойный покойник

За оградкой, в объятиях горького грунта

Беспокойно лежит покойник,

У покойника вес почему – то не брутто;

Он изводит себя до колик,

Он изводит себя до пульсации в пятках,

До слюны пузырящейся в горле,

До искусанных губ, синяков на лопатках,

До желания выпустить корни.

Он лежит, ожидая, когда с ним сольётся

Прикупивший билет на Боинг,

Тот, кто бродит пока, улыбается солнцу —

Всё, как выдумал наш покойник.

За миг до листопада

Грызут бобром глазищи, ко мне ползут скрипуче отростки – больше тыщи – сухие руки-сучья. Хранимый сном и ветром, сквозь ветки рвусь на знамя, от дома в жалком метре в неловкой позе замер.

Душить вцепилось бойко родное с детства древо! Я с дружеской попойки – и сразу прочно в невод попался с рыбьей мордой и с психикой несвежей. Готов погибнуть гордо. Отстань, орех! Невежа!

Встаю с коленным треском. Кора, труха и мерзость летит. И в лунном блеске ревуче пасть разверзлась пустой лиловой бочкой. Тряся листвой-отравой, он тянет за сорочку к своей дыре корявой. Всё ближе, ближе, ближе!

Я схвачен блудной мухой. Слюною гнойно-рыжей облит из пасти тухлой. Развёл, как циркуль, ноги. Ругаю матом гада!

Деревья очень строги за миг до листопада.

Исследовательский процесс духосмешения в животах-аквариумах

В животах – аквариумах могут выращиваться армии,

Иные системы, галактики. Но в большинстве случаев – мотыльки.

Когда вижу живот, всегда спрашиваю: «А кто в аквариуме?»,

Нередко слышу молчание и хруст превращаемой в камень руки.

Знакомиться с землянками лучше всего на тёмных улицах;

Тактично преследуешь её, затем, когда она уже поняла,

Что не отделаться – обгоняешь, хватаешь за пуговицу,

Мурчишь: «Приветик. Давно в этом теле? Давно не меняла тела?»

И всё, аквариум твой, можно подселять, кого вздумается.

Но помни, духосмешение – возможный источник психических

травм.

Нас мало, коллега, и чаще вместо нас на шёпот улицы

Выходят странные гибриды, охочие до плоти и плотских драм.

Ты давишь саранчу

До сутулой спины мутноглазого клёна

Мы затем по жаре доблукали,

Чтоб я пялил глаза на процесс удивлённо —

Как ты мнёшь саранчу каблуками?

Будто возишься белкою в тёплой блевоте,

Будто сыром натёрлась нелёжким.

Не прельщают твой плоский, упругий животик

И твои загорелые ножки.

Саранча не визжит от увечий, наверно,

И не хнычет в объятиях морга.

Ну а ты – разошедшись пропойцей в таверне,

Давишь меньшие души с восторгом.

Хруст погубленных тел и твой радостный воплик

Неужели завистник накаркал?

Sexy – look: каблуки и, особенно – топик

Для меня? Чтобы шляться по парку?!

Ты пришла не ко мне, не ко мне, (даже тошно!)

А крушить, убивать, сеять хаос.

Я гляжу. Я гляжу.

И уже под подошвой

Вместо гадин – мой вздыбленный фаллос.

Дом

Неба холодное сито

Выло в гудроне ночи,

Дом умолял с ним покончить,

Полный людей – паразитов.

Вылезло утро из тубы.

Чьи – то могучие силы,

Слыша, о чём просили,

Назад Вперед

Глаза слижут лоси (сборник) - страница 11

Похожие книги