– Что такое, крошка? – вздохнула О’Доннелл.
– Папа не может найти мои фиолетовые штаны. А мне нужны эти штаны, я иду в гости к Анне, и я говорила тебе, что они мне нужны, и ты сказала, что их постираешь, а папа теперь говорит надевать черные штаны, а я не могу.
Откуда-то издалека донесся голос Кайла, мужа О’Доннелл:
– Нелли, не отвлекай маму, эти штаны тоже хорошие! Иди сюда. Нелли, не надо… – Голос внезапно стих.
– Нелли, ты тут? – забеспокоилась О’Доннелл.
– Да. Я закрылась в ванной.
О’Доннелл снова вздохнула:
– Скажи папе, что они на диване для постиранного.
Это был обычный диван в гостиной, на котором постоянно валялись горы выстиранной одежды, поэтому на нем никто никогда не сидел.
– На диване папа уже смотрел. И теперь там бардак! – Нелли явно радовалась возможности наябедничать.
– Они в третьей стопке слева, под белыми рубашками.
– Пап! – взвизгнула Нелли. – Фиолетовые штаны на диване для постиранного, под белыми рубашками в третьей куче!
Хотя звонок пришелся совсем не вовремя, Холли со странным удовольствием слушала, как Нелли говорит «фиолетовые». Она произносила это слово медленно, старательно выговаривая слоги. От этого у О’Доннелл сладко щемило в груди.
– Я там уже искал! – Приглушенный голос Кайла звучал сердито.
– Посмотри еще! – крикнула Нелли.
– Секундочку, – сказала О’Доннелл, взглянув на Зои и Тейтума.
– Он нашел! – сообщила Нелли. – Спасибо, мамочка!
– Пока, малышка. Анне привет.
Нелли отключилась, и О’Доннелл опустила телефон в карман.
– Вчера я говорила с Мартинесом, – обратилась она к федеральным агентам. – Вернее, я на него накричала. У него нет полномочий рассказывать вам об убийстве, не обсудив это прежде со мной.
– Мы вовсе не хотели нарушать субординацию, – сказал Тейтум.
– Соблюдать ее вы тоже не особенно старались, – парировала детектив. – Впрочем, это уже неважно. Мартинес сказал, что вы оба – те еще занозы в заднице.
– У нас с ним напряженные отношения, – пояснил Грей.
– Но еще он сказал, что вы свое дело знаете и на вас можно положиться. Раньше я расследовала два убийства на почве секса. В одном случае убийцей оказался бывший парень жертвы, в другом – насильник, у которого все пошло не по плану. В подобных расследованиях я уже кое-что понимаю. Однако впервые сталкиваюсь с тем, что преступник пьет кровь жертвы. Или находит время, чтобы надеть на нее украшение перед уходом. Мартинес заверил, что вы можете составить для меня профиль убийцы…
– Мы заняты другим делом, – отрезала Зои.
– Да, делом Рода Гловера, вы говорили. А вдруг он и есть убийца?
– Не похоже.
– Почему?
– Почерк нашего убийцы значительно отличается от почерка Гловера…
Телефон О’Доннелл снова зазвонил.
– Запомните свою мысль, – сказала Холли, с раздражением вынимая телефон из кармана. Звонок был от Ларсена из судмедэкспертизы. Он отвечал за анализ места убийства Кэтрин Лэм. – О’Доннелл.
– Я кое-что нашел.
Детектив выжидала. Ларсен тоже держал паузу. Он любил все контролировать и никогда не давал собеседнику перехватить инициативу.
– И что же ты нашел? – наконец не выдержала О’Доннелл.
– Мы сравнили следы с места убийства.
Вчера он сообщил, что есть следы и левого, и правого ботинка убийцы, сорок третьего размера. Ларсен заверил, что если О’Доннелл найдет ботинки, то он с легкостью докажет их соответствие следам. В суде это будет весомым аргументом.
– Следов осталось много, в разных комнатах. Сегодня я делал их опись и заметил, что один из них отличается. Тот частичный отпечаток, который нашли в ванной. Он не похож на остальные. И он точно оставлен не жертвой. А если ваши ребята не забыли надеть бахилы, то след и не наш.
