– Отец жертвы появился там раньше нас, – заметила О’Доннелл. – Может, он заходил в ванную…
Если мистер Лэм бегал в ванную, потому что его вырвало, это можно было легко понять. Как и его молчание по поводу этого факта.
– Ее отец носит сорок первый размер, а эти следы – сорок второго. В общем, мы еще раз проверили все улики – и угадайте, что нашли…
Он правда ждет, что она будет угадывать? О’Доннелл капитулировала сразу:
– Что?
– Помните кровавые пятна по всему дому? Так вот, они сделаны не одним, а двумя людьми. Я отправил снимки специалисту по отпечаткам пальцев, и он это подтвердил. Даже если на руках были перчатки, есть возможность определить принадлежность оставленных следов, и в нашем случае отпечатки значительно отличаются друг от друга.
– Значит, после убийства в доме побывали двое. Оба мужчины?
– Да, на это указывают и размер обуви, и строение кистей рук. Но это еще не все… – Снова последовала многозначительная пауза.
– Что же еще? – опять подыграла О’Доннелл.
– Дело в том, что я решил тщательнее поискать за пределами дома. Если у дверей побывали двое мужчин, могли остаться другие улики. И мы нашли еще один след ботинка сорок второго размера во дворе, а потом еще один след ладони на дверной раме. Не радуйтесь, отпечатков пальцев там нет, но след тоже принадлежит второму посетителю.
– Понятно. Что-нибудь еще?
– Нет, это все.
– Держите меня в курсе, – сказала О’Доннелл и, зная, что он ждет похвалы, добавила: – Отличная работа, Ларсен!
Договорив, она повернулась к федеральным агентам. Зои преобразилась; теперь ею владели нетерпение и азарт.
– Так на месте преступления побывали двое?
– Похоже на то, – осторожно подтвердила О’Доннелл.
– Это объясняет все нестыковки. – Бентли взглянула на Грея. – Если Гловер нашел себе напарника.
– Причем менее опытного, – добавил Тейтум, – кем легко манипулировать.
– Должно быть, второй преступник уже давно фантазировал о Кэтрин. Вот почему они выбрали именно ее. Он с ней знаком.
– И поэтому она открыла ему дверь, – продолжил Тейтум.
– Причем он действовал первым, об очередности они договорились заранее. Возможно, он даже не знал, что Гловер планирует убить жертву.
– И когда тот задушил ее, подельника стала мучить вина. Он накрыл тело одеялом, нашел цепочку и надел Кэтрин на шею.
– А Гловер не забыл прихватить трофей.
Наблюдая за Тейтумом и Зои, О’Доннелл ощутила укол ревности. Когда-то они с напарником были такими же. Джима приставили к Холли, когда ее назначили детективом в отделе убийств. Они работали плечом к плечу четырнадцать месяцев. Тогда О’Доннелл даже не догадывалась, как ей повезло. Она-то наивно полагала, что легкость в общении и работе с Джимом – обычное дело, естественный порядок вещей. Потом Джима повысили и перевели в другой отдел, а ей достался Мэнни Ши. И начался сущий ад. Холли приходилось либо прикрывать Мэнни, либо не замечать то, что он вытворял. Когда его темные делишки наконец вскрылись, О’Доннелл тоже заплатила свою цену. Теперь осталась без напарника – и поделом…
Наблюдая, как Тейтум и Зои заканчивают друг за друга предложения и обмениваются взглядами, значение которых недоступно Холли, она будто возвращалась в детство. Она снова одиноко стоит в школьном дворе и смотрит, как играют другие дети…
– Не хочу нарушать вашу идиллию, – слукавила О’Доннелл, – однако нет никаких доказательств того, что этот ваш Гловер причастен к нашему делу. И я не хочу, чтобы расследование накрылось из-за ваших поспешных выводов.
