А вот ещё, ссохшаяся и указывающая на север…
Он поскользнулся и удержал равновесие. Посмотрел и поднял надкушенное яблоко. Сунул в карман, не задумываясь. Тут же, изумившись, вытащил…
Надкушенное яблоко? Оно откуда здесь взялось?
Он огляделся – лес как лес. Ну, прогалина. Луна, вероятно, хороша здесь в пятнадцатую ночь осени.
Никого, и почему-то высохшие ветви очерчивали какой-то предмет, которого нет.
Он склонился. На земле раньше лежало что-то тяжёлое. Трава вытерта, как волосы младенца. А это у нас что?
Яблоко было надкушено красивыми зубами, свод правильный, такой образует неповторимую улыбку. Кто-то улыбался, потом надкусил яблоко.
– Эй. – Тихо сказал он.
Во рту пересохло, и голова закружилась.
– Шанни?
– Согласно древнему закону озёрных жителей, у каждого, сир, есть право задать один вопрос королю.
Ас кивнул. Старый туарег склонился к нему со своего тяжёлого удобного седла. Четвероногий лебедь изогнул шею. Будь здесь Билл, он бы подумал о деревьях.
Лицо старика в спущенном забрале белого шлема и благородный лик животины разом уставили на Аса, стоявшего там внизу, на крыльце диспетчерской, две пары сияющих непроницаемых глаз.
Поскольку – похоже – оба ждали ответа, Ас не посмел их томить:
– Сир, это справедливо во всех отношениях. Но вы не по адресу.
Старик без улыбки молвил:
– Сир, при всём почтении… я не вас имел в иду.
Ас заставил себя улыбнуться, удивившись тому, что его кольнула мелочная обида. Так, несильно – обидка. И всё же?
– Само собой. Но тогда…
– Вы могли бы использовать своё право. – Объяснял старик, как несмышлёнышу. – Задав вопрос сиру Мардуку…
Ас не справился с собой.
– Отчего бы вам самому не спросить? – Ответил он вопросом. – Господин Мардук преисполнен почтения к потомкам своего кровного родственника.
Старик внезапно спешился – он сделал это так легко, будто груз нечеловечески долгой жизни не был сложен у него на закорках.
Он стоял лицом к лицу с командиром.
– Вы – наследник.
Ас проворчал:
– Один из многих…
– Из тех, кто был избран… Спросите, наследник, что его величество думает о войне?
Ас огрызнулся:
– Его величество даже отрицает своё величие.
Он прямо взглянул в синие глаза, всегда напоминавшие ему Шанни.
– Отшутится…
Старик помрачнел.
– Тогда спросите, в своём ли он уме…
Ас подумал.
– Но ведь в законе идёт речь всего об одном вопросе, не так ли? – Неожиданно мягко парировал он.
Старик как нож метнул:
– Сир, и вы туда же?
Прежде чем Ас напыжился, он внезапно склонился в поклоне – тот, кто никому никогда не кланялся.
– Пока я могу говорить со своим королём без лимита, я использую эту возможность. – Разгибая спину, он и голос разогнул.
И слегка пошатнулся. Позволил Асу поддержать себя под локоть.
– Неслыханная честь. – Еле слышно проговорил Ас.
И поклонился в ответ.
Уже час третий начал свой путь после полудня. Он миновал, завещав отчаяние, если злоупотребить словарём благородного туарега, наследнику. Спасения не предвиделось, отчаяние добралось красным столбиком до верха. Красное что-то мелькнуло и в окошке между прутьев – это чудом добрался к узнице предвестник ветра, который начнётся нескоро – завтра.
Завтра?
Шанни прильнула к расчищенному рукавом уголку грязного окна.
Гвалт снаружи вроде птичьего и желтизна пространства подрисована закатом. Рожи, погоны с нарисованными химкарандашом знаками, босые ноги во фрунте рядом с пыльными сапогами мнут траву, которая не распрямляется.
