Оля уж совсем неловко себя чувствовала. Зачем она заставила его рассказывать о себе? Теперь её собственные проблемы казались её совершенно ничтожными по сравнению с жизненной ситуацией Бортникова.
– У вас есть Дима, – робко попыталась она его утешить.
– Да, это моя гордость, – сразу воодушевился Анатолий Васильевич. – Мы с ним уже не как сын с отцом, а как друзья общаемся. Он меня во всём поддерживает, плюс у него есть хорошее качество, которого нет у меня – чувство юмора. В любой ситуации он найдёт возможность посмеяться, даже безвыходную ситуацию вывернет так, что обсмеёт всех врагов. Учился в Нахимовском училище, теперь вот в нашем. Я наблюдаю за ним в училище – он лидер, его слушаются, за ним идут. Так что, я думаю, за его будущее не стоит волноваться, Хотя, кто знает… Главное, чтобы в личной жизни удачно сложилось. Но это проблематично, он же не видел нормальной семьи. Вырос без матери, я тоже всё время в море был, бабушка его растила, да вот умерла… Пожалуй, мой обеденный перерыв затянулся. Я отвезу вас к себе домой, отдыхайте, а сам вернусь на работу.
Бортников привёз Ольгу в старинный дом на Московском проспекте. Большие комнаты и высокие потолки создавали эхо в пустой квартире. Она была словно нежилая, в запустении, всё покрыто слоем пыли.
– Располагайтесь, как вам удобно. Выбирайте комнату, где вам лучше спать. Постельное бельё вот здесь, – он показал на шкаф. – Мы с сыном в ближайшие дни здесь не появимся, так что чувствуйте себя, как дома. Нам надо решить, где будет жить ваша дочь. Может, поселим её у себя в изоляторе, а может, здесь.
Бортников распрощался и ушёл. Ольга ходила по комнатам его квартиры и отмечала для себя, что нужно сделать, чтобы придать им жилой вид. Потом до вечера наводила порядок, мыла, пылесосила, снимала паутину под потолком. Вынесла мусор. Включила колонку, приняла ванну с дороги. Потом пошла готовить ужин, надеясь, что всё же ей не придётся ужинать одной, кто-нибудь да придёт. В запасах продуктов нашла консервы, проросший картофель, несколько видов круп. Сварила суп из тушёнки, поджарила картошку. При этом Ольга мысленно составила список тех продуктов, которые нужно завтра приобрести, чтобы кормить мужчин. И ещё надо купить новую клеёнку на кухонный стол, так как старую она выбросила.
* * *
Утром Ольга проснулась в пустой квартире. Так никто и не пришёл домой. Нежась в постели, она стала составлять план на сегодня: купить продуктов с тем, чтобы Бортников и Яна не оставались в училище, а возвращались сюда на ужин. Чертовски неудобно, что они с Яной займут чужую квартиру, но может, это вознаграждение за прежние скитания и потери? Ещё бы надо ремонт сделать в квартире, обои обновить. А ещё хочется выйти на улицу и бродить бесконечно долго по этому фантастическому городу с его дворцами, музеями, парками…
Просто голова идёт кругом: сколько всего надо сделать! Кроме того, Бортников обещал рассказать ей об отце, показать фотографии. Ради этого стоило ехать в Петербург! Всю жизнь она прожила без отца, даже без его образа в своём воображении, потому что никогда его не видела, а мать ничего хорошего о нём не говорила. И если Оля начинала представлять что-то светлое, связанное с отцом, то мать тут же всё разрушала. Плохого о своём отце Оля не могла думать. Поэтому так и вышло, что ни плохого, ни хорошего образа отца у неё не сложилось. Вообще ничего. Пустота. Она представляла себе военный мундир подводника, погоны, знаки отличия, фуражку… А лица нет. Ей даже в голову не приходило, каким мог быть её отец. Наверное, он красивый, умный, добрый, великодушный… Стоп, сказала себе Ольга, не надо напрягать фантазию и забегать вперёд. Бортников всё расскажет. И тогда она будет знать всё. И тогда, может быть, пройдёт её детское чувство ущербности, когда у всех детей вокруг есть папы, а у неё нет…
