– Черт! – Амели чуть не заплакала, отшвырнув злосчастный сэндвич. "Ну почему?! Опять! Как ожидаемо, мисс Алдер. Я даже не удивляюсь! Это просто идеальный финал к этому ужасному утру! Номинация Сэндвич-диверсия: лучший удар по собственной репутации— моя сильная сторона!"
Она схватила салфетку и начала яростно тереть пятно, но оно лишь размазалось, превратившись в огромное розовое пятно, которое теперь напоминало либо след от пулевого ранения, либо последствия неудачного эксперимента с краской.
– Лора! – Амели уже набирала номер, прижимая телефон к уху так сильно, что аппарат буквально впивался в кожу. – Ради всего святого, скажи, что у тебя в кабинете есть запасная блузка! Любая! Я только что устроила кулинарную катастрофу на своей рубашке, а у меня встреча с Марком Тейлором, понимаешь?!
Лора захихикала в трубку, ее смех звучал как колокольчик, но для Амели в этот момент он был скорее похож на зловещий хохот судьбы, насмехающейся над ее неудачами.
– Конечно, подруга, не переживай! Тут как раз есть одна блузка… с прошлого корпоратива. – Она многозначительно замолчала, явно наслаждаясь моментом. – Ты же не против, если на ней остались «воспоминания»?
Амели закатила глаза так сильно, что увидела собственный мозг.
– Мне плевать, откуда она, даже если ты достала ее из мусорного бака! Ты меня так выручишь!
– Тогда заходи! Но предупреждаю – она немного… экстравагантная.
Амели вздохнула так глубоко, что у нее закружилась голова.
– Спасибо, Лора! Ты лучшая! – выдохнула она, уже представляя, как будет выглядеть в этой "экстравагантной" блузке.
Кафе «Gilded Page»
Сдержанная элегантность царила в этом месте: минималистичные серые стены, лаконичные черные стулья, на каждом столе – небольшие вазы с белыми пионами. Стильные золотые приборы сверкали под мягким светом подвесных ламп, а за окнами мерцал город, будто специально приглушивший шум для этого разговора.
Престон и Амели подошли к столику у окна. Он галантно пропустил ее вперед, слегка коснувшись ее спины, словно направляя. Она почувствовала тепло его пальцев сквозь тонкую ткань блузки и едва заметно вздрогнула. Они сели.
Шелковая блузка сидела на Амели… слишком уж откровенно, буквально обтягивая каждый изгиб ее фигуры. Разница в размерах груди дала о себе знать с первых же минут: верхние пуговицы упорно отказывались застегиваться, образуя соблазнительный треугольник выреза, который обнажал гораздо больше кожи, чем она планировала, ее пальцы нервно тянулись к груди тщетно пытаясь прикрыть то, что так настойчиво стремилось вырваться на свободу.
Но настоящим испытанием оказалась юбка. Она теперь казалась ей откровенной насмешкой. Облегающая черная ткань поднималась на опасные сантиметры вверх, заставляя Амели постоянно контролировать положение ног. Каждый раз, когда она меняла позу, чувствовала, как холодок воздуха касается кожи бедер выше, чем ей хотелось бы. Этот вызывающий ансамбль заставлял Амели смущаться до дрожи в коленях, а щеки пылать.
Престон, сидя напротив, медленно поднял бровь. Его взгляд, привыкший к её мешковатым футболкам с дурацкими принтами, теперь с неприкрытым интересом скользил по обнажённым ногам, заставляя Амели судорожно одёргивать юбку. Он видел, как дрожат её пальцы, хватающиеся за подол, как безнадёжно коротка оказалась эта проклятая вещь. Он поднимал взгляд выше – к тонкой талии, подчёркнутой обтягивающим шелком, затем к груди, от которой она поспешно прикрылась ладонью, вызывая у него непроизвольную улыбку.
