А вообще, если на карту посмотреть, то все предгорье хребта отмечено как болота. Богат водой хребет. Часто слышу фразу от местных стариков по поводу потопа: «Дождь и таяние снега река выдержит, а вот Зигальга начнет таять – ничего не спасет. Все плотины порушит».
Неожиданный звонок отвлек меня от предчувствия скорой встречи с хребтом. «Вот забыл отключиться», – подумал я. Машинально ответил. Голос Вовки узнал сразу. В это время года и именно в этот час может звонить только он:
– Погодка-то, а?
– Пока ты на погодку смотришь, я уже Юрюзань проехал.
– В Зигальгу, значит… Вот ты единоличник! А че не позвонил? Я рюкзак вчера еще собрал.
– Ну, раз готов, то на КП подъезжай. Небольшой крюк сделаю.
Вовка – друг детства. Когда так говорят, то обязательно руку опускают как можно ниже к полу, загибают ладонь и добавляют: «Вот с таких пор». Он в свое время переехал жить в закрытый город, да там и остался. Семьями мы как-то редко встречались, а вот на охоте и рыбалке лучшего напарника мне не найти по самый гроб. Зигальгу он знает лучше меня. Солонцы, избушки, тропинки. Все выпрашиваю его взять меня с собой за золотым корнем, что он иногда собирает где-то на вершинах. Не берет.
– Вам, браконьерам, только покажи – все вырвете.
Угостит терпкой настойкой всегда. Сухого на чай даст. А где растет, не показывает. Наверное, он прав. У каждого влюбленного в хребет должна быть своя личная маленькая тайна.
Не виделись мы с полгодика. На КП с ним полуобнялись. Я ему выпалил его же старую охотничью прибаутку:
– Ну че, окропим остатки осени красным?
– Не вовремя мы. Тут у нас учения вокруг города. Игра силовых структур. Как бы за террористов нас не приняли. Да тут еще этот дождь.
– А что? Документы у нас в порядке. Путевка на охоту, разрешение на оружие. Объясним ситуацию. А дождь кончится. У нас еще завтра день.
– Мы-то объясним, а вот они, боюсь, объяснять ничего не будут. Ладно, поехали.
Дорогу мы знали хорошо. От КП вдоль старой колючки в сторону Верх-Катавки. Хребет Бархотник переваливаешь – и Зигальга. Там мы ни егерям, ни ГРУ недоступны. Ага, умники. Поохотиться решили во время учений. Недооценили мы Российские спецслужбы.
Проехали километров пять. Над нами завис вертолет. Потом исчез. Потом неожиданно на дороге показались двое в военной экипировке. Спокойно подъезжаем. Один чуть заметным движением руки просит остановиться, у другого палец на спусковом крючке небольшого автомата. Останавливаемся. Служивый подходит к машине с моей стороны и отдает четкий приказ:
– Из машины не выходим. Документы! Все, что есть.
Сразу, почти не глядя, вернул все, что было в пластике, и подробно, до каждой запятой, просмотрел путевки на охоту, прикрыв бумагу плащ-палаткой от дождя. Потом снова приказ:
– Выходим, руки на капот, ноги в стороны.
Чуть ударил мне по ногам. Осмотр машины. Мне что-то не понравилось, и я сознательно решил огрызнуться, несмотря на взгляд Вовки, умоляющий не делать этого.
– Вы тут в игры военные играете, а у нас серьезное дело срывается – охота! Того и гляди снежок выпадет. Отпусти, начальник!
Военный подошел ко мне, одной рукой облокотился о машину. На рукаве моя память отпечатала ромбик с буквами «ФСБ». Другую руку твердо сжал в кулак у моего лица, как бы выжимая дождь из полуперчаток без пальцев. Отчетливо помню падающую воду. Сначала небольшой ручеек, потом капли, одна, вторая, третья. Он принимал решение, как со мной поступить. Потом произнес:
