Опустив голову ниже, я слегка склонила ее набок, рассматривая единственную картинку в книге, делая при этом вид, что вообще ничего не поняла. Конечно же, мои движения были максимально скованными, как бы я не старалась расслабиться. Впрочем, мое поведение врач интерпретировал по своему, решив, что я просто боюсь.
– Не волнуйся, ты можешь читать столько, сколько хочешь, никто не будет тебе запрещать, – заверил он меня, пока я внутренне думала, сколько проблем мне может принести его «вывод».
Но ведь никто действительно не может сказать, насколько сильна болезнь Лорейн. К тому же, она умела читать и писать до болезни, что тоже имеет некий смысл. Ну и самое главное, мне совсем не хотелось быть человеком, который не может двух слов связать. Будем считать, что в более благоприятной атмосфере моя «болезнь» не так заметна и вообще регрессирует. Все-таки в доме графа на девочку давили со всех сторон и она, естественно, закрылась в себе.
Решив все для себя, я искоса посмотрела на доктора, который вообще не мешал, а, казалось, пришел просто составить мне компанию. Он не задавал никаких вопросов, не пытался провести всевозможные тесты или хоть как-то определить направление и степень моей болезни. Сама же я, конечно, не могла ему ничего сказать, боясь выйти из «образа».
– Ты читай спокойно, я тоже почитаю. Будут вопросы, можешь задать их мне, и я постараюсь тебе помочь.
Сжав губы в тонкую полоску, я гулко сглотнула, переключая все свое внимание на книгу. Сделаю вид, что рядом никого нет, и на этом все закончится. К тому же, пока я не говорю, непонятно же, что у меня в голове твориться.
– Сейчас в каждом клане всего несколько дракониц незамужних есть, – проговорил со вздохом мужчина. – Скорее всего, еще каких-то лет сто и незамужних дракониц вообще не останется. Если так подумать, это не удивительно, ведь драконицу может родить только драконица, если повезет, а человеческие девушки рожают исключительно драконов. Вот и выходит, что мальчиков намного больше чем девочек. Но за все нужно платить, – покачав головой, глубокомысленно заключил он. – У драконов срок жизни наибольший изо всех рас, примерно две тысячи лет, но за всю долгую жизнь у них может быть один, два ребенка. У людей же в свою очередь срок жизни наименьший, всего двести лет, но они могут родить десять и больше детей за это время. Все, как шутка судьбы. Ты, возможно, не знаешь, но люди и драконы самые совместимые расы. Когда-то маленький срок человеческой жизни можно было компенсировать истинной связью. Дракон и его суженная пара соединяли свои жизни, становясь единым целым. Сейчас, конечно, такого уже нет, но я уверен, что каждый хоть раз думал об этом. Кто же не захочет найти свою идеальную вторую половинку, ты так не думаешь, Лорейн?
Поняв, что я неосознанно подняла голову, с интересом слушая слова Вильгорта, я быстро отвела взгляд. Действительно, дура, не иначе. Впрочем, кто сможет притворяться постоянно и не сделает хоть одной ошибки?
– Я никому ничего не скажу, – пообещал врач неожиданно. – А теперь скажи мне, как часто ты приходишь в себя и сколько обычно находишься в здравом уме?
Застыв от неожиданности, я усилием воли заставила себя не дергаться и подумать хоть несколько секунд. Вот только, как давно Вильгорт понял, что я пришла в себя и откуда он вообще знает, что это может быть обратимый процесс?
