– Что четырьмя? – удивилась странному утверждению.
– Он зарубал четырёх, пятая тварь трусливо сбежала на свои болота, только пятки сверкали, – явно поняв, что у нас есть что противопоставить неведомо откуда взявшимся монстрам, мужчина добавил: – Присмотри за ним, если сможешь? Мы завтра возвратимся, привезем все, что скажет Дио, и ступеньки выправим, лучше сделаем.
***
Ночь выдалась неспокойной. Ольф снова стонал. Долго, протяжно, страшно. Непонятно, что его мучило: боли или ужасные ночные видения. Не в силах более выносить его муки, я решила добраться до стражи у его комнаты и узнать, не могу ли я чем-то помочь ему. Заодно хотелось выяснить, куда подевался обычно ночевавший в лечебнице Дец.
Покинув комнату, стало понятно, что передвигаться по коридору возможно только на ощупь вдоль стен. Какой-то шутник выпустил из настенных домиков всех светящихся насекомых. Кажется, Брин называл их светляжки.
Отсчитав по стене ровно пять дверных проемов, из-за которых доносился громкий храп, я приблизилась к комнате Ольфа. Находясь, судя по доносившимся стонам, у самого входа в нужное помещение, я ударилась ногой о какой-то крупный предмет, преградивший дорогу.
Взвизгнув от испуга, я неожиданно выпалила:
– Скормить этих шутников королеве выводка, – и от непонимания сказанного мне стало еще страшнее.
Прислушавшись, я поняла, что преграда на полу издает вполне обычный и нестрашный звук. Преграда храпела. На расстоянии буквально в пару локтей расположился еще один источник монотонного похрапывания.
– Хватит, – раздался протяжный стон из комнаты Ольфа.
Ноги обмякли и вместе с очередным приступом страха меня посетила мысль, что вряд ли местные стражники получают жалованье за то, что похрапывают у дверей владоскирна.
Только я набрала полные легкие воздуха и приготовилась завизжать, как чья-то крепкая рука закрыла мне рот.
– Молчи, я не собираюсь причинять тебе вред, – почему-то шепот неизвестного не пугал, – ползи по коридору на улицу и ищи стражу или кого угодно. В это жилище пробралось зло и оно сейчас за этой дверью, – указал он на комнату Ольфа.
Глаз уже немного привык к темноте и я могла с уверенностью сказать, что рот мне зажимал никто иной как таинственный спаситель лесорубов.
Мужчина убрал руку ото рта и тут же стал обшаривать пол вокруг мирно спавших стражников. Очевидно, оставшись довольным найденным, он прошептал в мою сторону:
– Сильное зло, могу не справиться, но теперь шансы возросли, – сжав покрепче рукояти мечей, он встал во весь рост и, обрушив удар ноги на хлипкую дверь в комнату Ольфа, крикнул: – Беги!
Нужно было, конечно, послушать знающего человека, но сбежать и доверить этому незнакомцу жизнь спасшего меня Ольфа я не могла.
Хотя увидев то, что скрывалось за дверью, я довольно скоро осознала, что помочь ему мне было нечем. Ольф извивался на кровати, а вокруг него, склонившись, стояли три высоких фигуры в черных балахонах и, что-то бубня, делали странные пассы руками. Резво влетевший в комнату с мечами наперевес любитель замысловатых татуировок тут же прилип к потолку, обхваченный бесчисленными щупальцами, казавшимися продолжением теней фигур в балахонах. Наверно, я совсем не думала головой, но, схватив первое, что попалось под руку, я с криком «Он покажется вам веселым акробатом по сравнению со мной» кинулась на таинственные фигуры.
К моему удивлению, со мной ничего не случилось. Напротив, незнакомцы уворачивались от моих выпадов и разбегались кто куда, чтобы не столкнуться со мной. Казалось, они боялись даже коснуться меня.
