– Демографическая проблема, – быстро закончила Карина. – Я об этом также подумала.
Павел Павлович благосклонно взглянул на неё.
– Я рад, что не ошибся в вас, – сказал он.
Карина смущённо потупила глаза, но не смогла скрыть счастливой улыбки. Некоторое время мужчина рассматривал её, словно оценивая. И, видимо, остался доволен результатом, потому что неожиданно произнёс:
– А почему вы стоите? В ногах правды нет. Присаживайтесь!
Карина с облегчением опустилась на мягкий стул, скорее похожий на комфортное и очень уютное кресло. Ноги у неё действительно устали и слегка дрожали от напряжения. Она мысленно поразилась способности своего собеседника подмечать даже такие мелочи и проявлять человеколюбие, которого от него было трудно ожидать, принимая во внимание подчинённое положение Карины. Она была уверена, что человек такого уровня, как Павел Павлович, не мог заинтересоваться ею как женщиной, несмотря на её молодость и красоту. А, следовательно, его внимание проистекало не из низменных побуждений, а из истинной заботы о ней. Карина почувствовала, как тёплая волна благодарности омыла её сердце.
– Спасибо, – с чувством произнесла она. – Вы не представляете, как я…
Но Павел Павлович, явно не желая, чтобы его благодарили, перебил её, спросив:
– Кажется, вы говорили о четырёх пунктах, а упомянули только три?
Карина в очередной раз изумилась его феноменальной памяти и быстро ответила:
– Последним пунктом стоит сбор пожертвований на новый колокол для храма. Прежний был повреждён взрывом.
– А нельзя починить старый? – спросил Павел Павлович. – И отчеканить на нём, что тогда-то и при таких-то обстоятельствах этот колокол был изувечен вражеским беспилотным летательным аппаратом, а позже восстановлен на средства Общественного патриотического комитета.
Карина с сожалением вздохнула.
– Увы, не получится. Я лично его осмотрела – колокол восстановлению не подлежит.
– Быть может, тогда этот пункт просто вычеркнуть? – задумчиво проговорил Павел Павлович. – И избавить себя от этой головной боли.
– Не выйдет, – опять возразила Карина, чувствуя себя виноватой в том, что она вынуждена противоречить своему собеседнику. – Для членов комитета это принципиальный пункт. Я и вписала-то его потому, что иначе они вряд ли согласились бы на всё остальное. Вы не представляете, что это за люди! Достаточно сказать, что в кабинете главы администрации посёлка нет ни одного портрета руководителей нашего государства и даже президента. Стены завешены какими-то пейзажами. Представляете?
Павел Павлович осуждающе покачал головой, но промолчал, не желая обсуждать эту тему. Вместо этого он деловито спросил:
– У вас есть список членов этого комитета?
Достав из кармана список, Карина подала его Павлу Павловичу, сгорая от стыда за его непрезентабельный вид. Бумага помялась и кое-где на ней даже появились грязноватые пятна. Но всё-таки это было лучше, чем сказать, что никакого списка нет, она это понимала.
Пока Павел Павлович читал, привычно делая на листе какие-то пометки, Карина напряжённо размышляла. Заметив, что бумага прочитана, она осторожно сказала:
– Но ведь можно ту же самую фразу отчеканить и на новом колоколе. И просто состарить его.
Увидев, что во взгляде её собеседника появилась заинтересованность, Карина пояснила:
– Я однажды собирала материал для газетной статьи и беседовала с экспертами. Они говорили, что подобное можно сделать при помощи азотной кислоты, и даже обычного уксуса и соли, смешав их в нужных пропорциях.
