Гнилое дерево - страница 8

Погруженный в свои мысли Андрей перестал замечать происходящее вокруг. Он просто смотрел на чёрную гладь реки, что под влиянием ветра, который усиливался и усиливался, танцевала какой-то безумный танец из волн и ряби. А ветер уже вовсю гнул деревья. Небо стало настолько тёмным, что казалось, в городе на Неве наступила ночь. И пока опустошенные глаза Арсеньева, не выражая абсолютно ничего, были готовы стать немного влажнее, чем это необходимо для нормальной работы глазного яблока, закрапал дождь. Но психолог продолжал не замечать этого, хотя, буквально, через пару мгновений начался настоящий ливень.

Очнулся от своих раздумий Андрей только тогда, когда к нему подошел Арам и, похлопав по плечу, с добродушной, всё понимающей, улыбкой сказал:

– Поехали домой.

И они поехали. Хотя вернее будет сказать, поплыли. Небо будто решило, что пора в очередной раз попытаться затопить Питер. Капли барабанили по тонеру, выстукивая монотонную мелодию печали. Баграмян почти лежал на руле, пытаясь что-то разглядеть в этой стене дождя, лавируя между лужами. А в это время Арсеньев вглядывался в южное лицо своего вечно улыбающегося друга, пытаясь в ямках на щеках, в карих глазах, в густых бровях, длинном носе, уголках рта найти секрет вечного оптимизма.

Он вспомнил, как они познакомились.

Было это года два тому назад, в то же самое время года и при тех же погодных условиях. В тот вечер Андрей сильно разругался с Верой и искал утешения на дне роксов и хайболов в каком-то баре. И, как это часто бывает в подобных ситуациях, каждая новая порция островного виски хоть и притупляла боль, но не давала столь необходимого утешения, а лишь делала психолога злее. Он перебрал, устроил драку и был благополучно выдворен мокнуть под дождь.

В пьяном бреду он брёл, не зная куда, запинаясь, хватая руками воздух, пока ноги не привели его к набережной Фонтанки в район площади Белинского. Дождь уже перестал лить, а Арсеньев, выбирая между сырыми ступенями спуска к воде и его собственными неустойчивыми ногами, предпочел первое. И вот, сидя, окруженный водой со всех сторон, он пытался прийти в себя, то набирая, то стирая давно выученные наизусть цифры на экране своего мобильного телефона. Психолог хотел позвонить Вере, извиниться перед ней. Но нужные слова, ненадолго появляясь среди алкогольного тумана, снова пропадали в нём словно ёжик, никак не складываясь в целостные предложения.

Устав пытаться хоть что-то сообразить, Андрей уронил голову на бок и прильнул к стене, закрыв глаза. В пизду всё это… Просто – в пизду… Вода потихоньку начала убаюкивать его, принося заветное спокойствие. Но мечтам проснуться, промокнув насквозь и дрожа от холода на берегу Фонтанки, не суждено было сбыться этой ночью.

Студент-психолог услышал странные крики и шум, которые почему-то привлекли его внимание. Он решил узнать их природу. Зачем? Он надеялся на какой-нить кипиш, на конфликт, на драку. В баре то не дали нормально запиздиться. А желание ощутить знакомый металлический вкус на губах никуда не ушло.

Поэтому Арсеньев поднялся и нашел источник звука.

Трое бритоголовых парней в берцах окружили двоих парней кавказской наружности. И, как вы уже могли догадаться, одним из них был Арам. Он пытался держаться прямо и спокойно разговаривать с бонхедами, понимая, что не вывезет один против троих. Так как его друг (это, кстати говоря, был Рубен), склонившись в три погибели, пытался сохранить равновесие, одной рукой опершись на стену, а другой – пытался остановить кровь, что обагрила его голову, асфальт и светлую рубаху. Он держал у виска платок, что уже совсем превратился из бежевого в алый.