Гоа. Инструкция для тех, кто устал жить по инструкциям - страница 3

Территория Гоа условно поделена на две части (для сибиряков предлагаю терминологию – «деревни»), Южное Гоа и Северное. А посередине столица – город Панаджи (или Панджим, допустимы оба произношения) и исторические места, такие как Старый Гоа, который когда-то был столицей. Именно в нём и располагаются главные христианские святыни не только штата, но и всей католической Индии, если не сказать всего востока. Юг, поверим турагентскому бумагомарательному творчеству, более респектабельный и богатый, здесь самая большая концентрация пяти-четырёх и даже трёх-звёздных отелей на квадратный километр во всей Индии. «Крестьяне, работающие в поле, машут рукой, приветствуя проезжающие автобусы с туристами…», – написано в рекламном проспекте. Отдых здесь туристические компании называют солидным и близким по сервису к западным стандартам. Не верьте! Понятия: сервис, комфорт, удобство, в Индии вещь настолько эфемерная, что даже из окна делийского «Редисона» видна помойка, по которой шляются коровы и люди. Цены на съёмное жильё (не считая гостиниц) на юге ниже, чем на севере. А секрет этого явления прост – там до скуки нечего делать.

Да, насколько позволяет индийский менталитет, южная часть штата отуречена и уегиптина. Отношение к бледнолицым приезжим гораздо более потребительское, как впрочем, и везде вблизи дорогих гостиниц. А там их действительно в разы больше, чем в северной части. И контингент приезжает реально – COOL и GLAMOOR. Но благодаря тому же менталитету и традициям, унифицировать всё, закатать в пластмассу, измерить килокалориями, человекоднями и литрокилометрами, в Индии невозможно. Короче, нормального стандартного, сертифицированного по западному образцу курорта, каким его пытаются позиционировать турагентства, из Гоа всё равно никогда сделать не получится. И, слава Богу, не в этом его прелесть. Благодаря КУЛОСТИ И ГЛАМУРНОСТИ, возможности заработков на юге выше, из-за чего некоторые иностранцы стремятся в разгар туристического сезона поработать именно там, переезжая в межсезонье «в верхние широты». Таких культовых мест, как на севере, распиаренных народной молвой и легендами, на югах нет. Местное население по большей части католики, что тоже накладывает свой отпечаток на энергетику и дух местности. Брендовые отели располагаются вдоль береговой линии, однако, соблюдая индийский закон, не ближе чем в пятистах метрах от пляжа. Пляжи по всей Индии принадлежат «народу», своих отели не имеют. Правда иногда, нарушая закон, хозяева гостиниц ограничивают часть песка загородкой и не пускают внутрь неё местных торговцев и попрошаек. Однако это до поры до времени. Сегодня действует, а завтра может поменяться начальник полиции, которому заплатили за подобный «беспредел», или приедет какая-нибудь комиссия из центра, и «новая метла»… как же всё это близко жителю бывшего СССР и нынешней России.

То нечто, изюминка и фишка, прочувствовать которые и к чему приобщиться приезжают в Гоа люди, находится на севере штата. Можно быть циником, реалистом, прагматиком, утверждать, что никакого ДУХА Гоа не существует и в помине, однако есть тут некая мистика и магия. И я очень сочувствую людям, не прочувствовавшим этого, не понявших Гоа и не увидевших энергетической уникальности наших мест. Дух этот, с некоторыми натяжками, сродни духу Коктебеля прошлого века. Этакая относительно вольная республика, где разумно допускается то, что не приветствуется в прочих, стандартизированных цивилизацией, местах на планете. Именно здесь, на севере, я бы поставил памятник Джону Леннону на манер того, который увековечил Юрия Долгорукого перед Мэрией Москвы, с вытянутой рукой, осеняющей местность вокруг, только без коня. И надписью: «Сим повелеваю основать здесь хипповское братство». По преданиям, так он и поступил, приехав однажды в Индию, и занесла же его нелёгкая к нам. Хипповское движение, под влиянием веяний времени, с тех пор уже выродилось. На смену ему пришли новые, неформальные тусовки, но престарелых хиппи, которые помнят визит патриарха, ещё можно встретить. Я лично знаю нескольких, преклонного возраста. А одному из них уже перевалило за сто лет. И это единственный попавшийся мне долгожитель, но он канадского происхождения.