– А как же оно могло треснуть? Снаружи решётка… Да ещё уголок отвалился. Может быть, это старая трещина, мною не замеченная, от удара повело её… но уголок-то отвалился…
Тут он поднял голову и с мягкой укоризной посмотрел мальчику в глаза.
– Отвалился, – сказал Марик и вздохнул.
– И скажу наверняка, – голос дворника понизился до уровня повышенной секретности. – Отвалился уголок ровно четыре минуты тринадцать секунд назад.
Марик улыбнулся и тут же спрятал улыбку, но внутренне он сразу расслабился и принял этот искусственно таинственный тон, как своего рода приглашение к игре.
– Так вы время засекли с момента удара?
Дворник приложил два пальца своей изувеченной руки ко рту и, сделав комичную мину, шепнул: "Наугад ляпнул", – при этом его брови быстро взлетели, сморщив лоб гармошкой, и тут же опустились. И в глазах его мелькнула какая-то весёлая искорка. После чего он приставил к носу указательный палец, словно хотел почесать кончик, но передумал и, хмыкнув, произнёс:
– Чудеса! Что-то тут не по правилам. Дайте-ка мне взглянуть снаружи. Просто чудеса.
Он сунул свои шерстяные ступни в грязные рабочие ботинки без шнурков и вместе с Мариком вышел во двор.
– Я на воротах стоял, – начал объяснять Марик. – Кто-то сильно ударил, я ногу просто подставил…
– Вижу, вижу – успокоил его дворник. – Но всё равно загадка. Посмотрите.
Они подошли поближе к окошку.
– Здесь решётка от самого окна отступает сантиметров на десять. Как же мяч мог стекло задеть?
Марик пожал плечами.
– Говорите, на воротах стояли?
– Да, я правый угол прикрывал.
– А ранец это ваш?
– Мой.
Марик опять почувствовал неловкость из-за непривычно подчёркнутого обращения на "вы".
Дворник подошел к футбольным воротам, но, не задержавшись возле левой условной штанги, сразу подошёл к правой, где прочно обосновался том Достоевского.
– Не знал, что теперь в школах Достоевского читают. Вы в каком классе учитесь?
– В восьмом. Но в программе Достоевского нет. Я сам по себе.
– Сложная книга. Вам не кажется?
Марик почувствовал, как уши у него слегка накалились. Он знал, что врать в таких случаях бесполезно – уши выдадут.
– Я только первую часть прочёл, – ответил он честно, но решил не добавлять, что остальные в ближайшем будущем читать не собирается.
– А скажите, мяч, который вы отбили, был хорошо накачан?
Марик опять растерялся, вопрос прозвучал как-то невпопад с "Идиотом".
– Мяч почти сдулся, – сказал он. – Один пацан даже за велосипедным насосом побежал.
– Так я и думал! – с неожиданной радостью в голосе произнес дворник.
– Вот вам и разгадка.
Он подошел к решётке и подозвал Марика поближе.
– Туго накачанный мяч, даже попав между прутьями решетки, отскочил бы себе в сторону, но полуспущенный залепился достаточно плотно, чтобы возникла ударная волна, и стекло дало трещину. А то, что ещё и уголок отвалился, – это уже вроде цепной реакции, или одна из очередных загадок неопознанных летающих объектов. Согласны?
Марик пожал плечами. Теория дворника ему показалась маловразумительной, но уже то, что этот человек в грубых башмаках без шнурков приплёл в свои рассуждения загадочные космические объекты, прозвучало одновременно странно и страшно интригующе.
– Но так как в чудеса мы не верим, – продолжил дворник, – значит это знак.
И опять его брови подпрыгнули и опустились.
– Какой знак?
– Вот вы Достоевского читаете. Там у него на каждой странице какой-нибудь зловещий знак, предвестие или меч дамоклов над головой главного героя. А знаки эти должен читатель разгадывать. Но для их разгадки нужен определённый жизненный багаж или опыт, понимаете? Вы детективы любите?
