Годы. Мили. Судьбы - страница 32

Из Лазаревской прямым курсом дошли до Севастополя. Корабельная практика завершилась. Кончилась наша привольная жизнь. В Ленинград вернулись загорелыми, отдохнувшими и заметно отличались от бледнолицых ленинградцев.

Курсант 3-го курса Г. К Васильев 1936 г.

Георгий Васильев с сестрой Шурой в Березайке. 1936 г.

В училище нас ждала новость. Авиационный сектор для дальнейшей учебы в полном составе отправляли в Военно-морское авиационное училище в город Ейск. Через год некоторые из ребят авиасектора приехали в Ленинград уже лейтенантами. Было немного обидно, что я не был среди них. После возвращения в Ленинград наш курс подводников отправили в отпуск. Поехал в Березайку. Старший брат Иван работал на стекольном заводе мастером, жил в бараке в двухстах метрах от проходной. Брат Михаил возвратился из армии и женился на Татьяне Петровой из деревни Угрево, местные жители дали ей прозвище Танька-китаец. Сестры Паня и Дуся работали на стекольном заводе и жили вместе с матерью в Дубровке, сестра Шура училась в школе, брат Павел служил в армии. Продовольствием деревни снабжались плохо. Питались хлебом, который получали по карточкам, и картошкой с приусадебных участков.

На третьем курсе одолел трехгодичную программу английского языка, продолжал заниматься французским, догнал однокурсников по теории и устройству подводных лодок. Учился хорошо, по успеваемости был вторым в группе. Меня назначили старшиной класса. Постепенно установились дружеские отношения с Петром Синецким, Федей Лукьяновым, Юрой Степановым, Георгием Коваленко, Леонтием Иванащенко из нашего класса, Гинкулом и Пасько – из соседнего.

Наступил тяжелый 1937 год, по стране прошла волна репрессий. В Москве шли судебные процессы по делу бывших руководителей правой и левой оппозиций, обвиняемых в организации антисоветских заговоров. На допросах они «признали» себя виновными. Их приговорили к расстрелу. Появился термин «враг народа». Ими оказались Маршалы Советского Союза: М. Н. Тухачевский, А. И. Егоров, В. К. Блюхер, начальник Главного политического управления армии Я. Б. Гамарник. Из командующих флотами на посту остался Л. М. Галлер, командующий Балтийским флотом, хотя все знали, что его брат служил в Польской армии в Генеральном штабе. Арестовали и расстреляли первых секретарей Центральных комитетов компартий союзных республик и ряд наркомов союзных правительств. Некоторые застрелились сами, не дожидаясь ареста. В 1970–1993 годах в энциклопедиях и газетных статьях, посвященных этим десятилетиям, пишут «трагически погиб в 1937–1938 годах». Волны арестов захватывали все новые и новые слои управления партией и государством. Большинство дел «врагов народа» рассматривалось не судами, а «тройками» и особыми совещаниями НКВД. Генеральный прокурор А. Я. Вышинский выступил по радио с разъяснением, что вина считается доказанной, если арестованный признавал себя виновным. Все способы «выколачивания» признаний считались допустимыми. Товарищ Сталин в одном из выступлений сказал, что с «врагами надо обращаться по-вражески». Под воздействием физических и моральных истязаний арестованных заставляли давать показания, что их начальники, подчиненные или знакомые состояли во враждебной организации. Эта информация влекла неизбежный арест. Жен и детей «врагов народа» отправляли в ссылку. Некоторые послабления от преследований получали те, кто публично отказывался от родных и близких, объявленных «врагами народа». Страну накрыла волна тотальной подозрительности и доносительства. С тех пор стали выступать на собраниях по бумажке, с заранее написанным текстом выступления, чтобы в оправдание иметь доказательство – текст выступления.