Пациенту назначили анализ мочи, милиционер отстегнул наручники и проводил в туалет. Через минуту из туалета раздался грохот и маты. Пациент встал ногами на унитаз и попытался вылезти в крохотное окошко под потолком. И в лучших традициях Винни Пуха застрял. Ждать, пока он похудеет, не стали – выломали вместе с оконной рамой.
Анализ делали очень быстро и уже через полчаса мы узнали, что с такими анализами пациент должен был умереть ещё до поступления. В моче были сплошные эритроциты (кровь, короче).
– А ну покажи руки! – приказал поступившему опытный милиционер.
Тот нехотя показал.
Оказалось, что пациент прокусил палец и добавил в мочу каплю крови. А все симптомы колики успешно симулировал, чтобы получить возможность побега.
Через день привезли ещё одного замечательного пациента. Синие летописи на коже присутствовали в том же объёме. Но фантазия у него была развита гораздо больше. В процессе освидетельствования пациент на минуту остался в туалете без присмотра. А в отделении, как назло, в тот день чинили оконную раму. И какой-то идиот оставил на видном месте молоток и гвозди. Так наш пациент не придумал ничего лучше, чем прибить мошонку гвоздём к дверце туалета. Вызвали хирурга и столяра с плоскогубцами. Репродуктивную функцию спасли. Пациента передали в соответствующие службы.
Минут через двадцать я спустился покурить и увидел совершенно офигевшего хирурга, который докуривал третью сигарету.
– Что с вами? – спросил я.
– У него там подшипники, – по секрету поделился хирург.
– Где? – не понял я.
– В том самом месте. Под кожу вживлены. Первый раз такое вижу.
Бедный наш хирург. За последующий год он увидел ещё много интересного. Проглоченные бритвенные лезвия «Ленинград», гвозди в желудке и в мягких тканях. Вазелин, закачанный в кулаки и в тот же многострадальный половой орган. Приёмная обогатила свой словарный запас воровской феней и многоэтажными матами. У нас появились знакомые в криминальной среде, а за одной из медсестёр долго и настойчиво ухаживал романтичный молодой рецидивист. К счастью, его посадили за попытку украсть из ювелирного магазина что-нибудь в подарок возлюбленной.
А потом МВД выделило районной милиции деньги, и всё вернулось на свои места.
Гвозди бы делать из этих людей
Воскресенье. Вечереет. Ничто не предвещает беды. Санитары приёмного отделения лениво перебрасываются картами. Медсестра что-то заполняет в одном из многочисленных журналов. Начало сентября, ещё тепло.
Внезапно на столе начинает истошно дребезжать телефон.
– Приёмная районной больницы, – привычно отзывается медсестра. И тут же меняется в лице. – Сколько? Поняла. Ждём.
И тут же нам:
– Звоните немедленно всем хирургам и травматологам. Под городом авария, рейсовый автобус столкнулся с грузовиком. Более сорока пострадавших. Большую часть привезут нам.
А вечер обещал быть томным.
Через двадцать минут, оторванные от телевизора и семьи, к больнице слетаются врачи. Первая скорая уже здесь. За ней несётся вторая, третья. Приёмная наполняется стонущими, плачущими людьми. Автобус был заполнен под завязку. Ехали в общежития студенты, пенсионеры возвращались с дач. К счастью, серьёзных повреждений мало. Легкие ЗЧМТ, ссадины, поломанные пальцы, разбитые носы. Бригады скорых пациентов не сортируют, забрасывают пострадавших с места ДТП в приёмку и улетают за новой партией. А уж приёмная разбирается, у кого глаз подбит, а у кого рёбра сломаны. Старенький списанный восточными немцами рентгенаппарат стонет от непривычной нагрузки.
