Гоэн - страница 13

И только лёгкое заикание да явное смущение при обсуждении некоторых личных тем делали его образ уязвимым, слишком человеческим. Постепенно Таня поняла, что влюбилась, безрассудно, безнадёжно и страстно, как бывает только в двадцать лет.

Как-то раз Сергей приехал к Татьяне под конец рабочего дня. Обсудив дела, они вместе вышли из офиса. «Сейчас мы разойдёмся в разные стороны», – с грустью подумала Таня. Но Сергей неожиданно перешёл грань деловых отношений, пригласив её выпить кофе в кафе у метро. С этого вечера началась другая история, и совсем не деловая.

Ухаживал Сергей красиво. Раз в неделю привозил или присылал с курьером цветочные композиции в горшках со специальным наполнителем; эти букеты оставались свежими несколько недель. Он приглашал Таню на самые модные и эксклюзивные мероприятия и концерты, устраивал сюрпризы и поездки в Европу на уикенд. Один раз подарил… звезду с неба. Самую настоящую, с сертификатом – чего только ни готовы были предложить в Москве нулевых желающим платить!

Сергей преподносил Тане и осязаемые подарки, проявляя наблюдательность, изобретательность и внимание. Как-то раз в торговом центре Таня померила браслетик, просто из любопытства. Отошла от прилавка, направилась в обувной отдел. Сергей ненадолго оставил её там одну, а когда они вернулись к машине, Таня обнаружила на сиденье красиво упакованную коробочку, а в ней – тот самый браслет. В другой раз Сергей пригласил её на дефиле. Ювелирный салон устроил показ украшений только для них двоих. Весь вечер девушки ходили по небольшой сцене, демонстрируя серьги, колье и браслеты, а Сергей с Таней потягивали коктейли и наслаждались шоу. Однако он не сорил деньгами, имел своё понятие, что сколько стоит, и не переплачивал без надобности. Однажды в воскресенье он привёз Таню на какой-то стрёмный склад в районе Свиблово, где их встретила хозяйка – кореянка – и с ног до головы одела Таню в одежду итальянских брендов, пошитую в Корее. На удивление, и ткани, и лекала оказались первоклассными, и вещи сидели на Тане так, словно пошиты по её меркам. Большую часть этих вещей – пальто, плащи, жакеты – Таня носила много лет, перевозя их с собой по миру. Этой одежде сносу не было, и она не выходила из моды.

Когда в Москве появлялись новые товары и услуги, Таня была одной из первых, кто их получал. Например, Сергей подарил ей один из первых в Москве съедобных букетов – из конфет, зефира и пастилы. Он постоянно отслеживал все новинки, чтобы порадовать свою девочку. Застёгивая на её шее очередное колье от Frey Wille или на запястье – часики от Longines, Сергей предвкушал удовольствие от Таниного крика «Вау!» Казалось, он старался только ради этих эмоций.

Подарки, развлечения, поездки – всё это было, конечно, приятно, но Тане хотелось настоящей духовной близости, откровенности – без компромиссов, без сомнений, без условностей. Хотелось чувствовать то, что чувствует он; чувствовать то, что он сам о себе ещё не чувствует; то, что он не хотел бы, чтобы кто-то чувствовал. Хотелось, чтобы они сроднились, чтобы сбросили все социальные маски, не оставляемые ими на работе и в быту. Хотелось, чтобы их отношения стали, как у дяди Вити из Перми и его жены Ольги, чтобы друг без друга ни вздохнуть, ни выдохнуть, ни петь, ни свистеть…

И Сергей, казалось, хотел того же. В отношении женщин он был, что называется, ходок. В пятнадцать лет, будучи единственным парнем в группе педагогического училища, он практически жил в женском общежитии. Девчонки не стеснялись его, переодевались, дефилировали голышом. Он рано познал мир чувственных наслаждений; обладая высоким темпераментом, полагал, что ровно так же обстоят дела и у других мужчин. Но с возрастом понял, что это не так; как двадцать процентов самцов морских котиков оплодотворяют восемьдесят процентов самок в популяции, так и Сергей «старался» и за себя, и за тех парней, что быстро выбыли из «большой игры». Он без меры дарил женщинам то, в чем они нуждались – внимание, ласку, удовольствия, любовь – как он её понимал. Дарил легко, без рефлексии и условностей, никогда не врал и не давал несбыточных надежд, относясь к сексу как спорту, притом не самому неприятному. Женщины любили его в том числе и за это. Единственная женщина, которой Сергей обещал жениться, стала его женой. Вступив в брак, Сергей остепенился слегка, но супружескую верность не абсолютизировал. Когда его недолгий брак распался, Сергей снова пустился во все тяжкие. Дух флибустьерства оказался живуч: время от времени он занимался сексом то на верхней полке поезда, то в машине, то в кабинетике ресторана и прочих местах, в которых тридцатишестилетним дядькам это не очень приличествует.