Миссис Скрэгг дожидалась ее на школьном дворе, где было неожиданно многолюдно.
– Мой муж ожидает вас в своем кабинете.
Он сидел за письменным столом, который казался для него абсурдно большим, и читал брошюру, озаглавленную: «Встань ради Господа». Когда она вошла, он широко улыбнулся. Казалось, его лицу было тесно между подбородком и щетинистыми бровями.
– У вас несколько новых учеников, – сказал он. – Годвин Манн попросил нас их принять. Моя жена возьмет девяти- и десятилетних, а я – старшеклассников. Полагаю, вы справитесь.
– Без проблем, – ответила Диана, искренне уверенная, что так оно и будет, даже когда ее класс выстроился в линейку под оглушительный свист миссис Скрэгг и она увидела, что количество ее учеников увеличилось вдвое.
У всех новеньких были ясные глаза, свежие лица и желание учиться, хотя некоторые из них шмыгали носом от холода, который пробирался в их палатки.
Когда они вошли в класс, Диана сказала:
– Думаю, вам придется сесть парами.
Ее класс расселся, шаркая и ворча. Но новенькие остались стоять.
– Можно мы сначала помолимся? – спросил мальчик со светлыми волосами и южным акцентом.
– Конечно, если хотите.
Новенькие встали на колени и уставились на остальных. Наверное, они ждали, что те последуют их примеру, но Диане не хотела, чтобы в порядки ее класса так грубо вмешивались.
– Склоните головы, – сказала она и сама немного наклонилась.
Наконец новички закончили благодарить Господа и расселись по местам.
– Давайте сначала познакомимся, – предложила Диана. – Представьтесь и расскажите немного о себе.
– Я Эммануэль, – сказал блондин. – Я родом из Джорджии. Мой папа и дяди работали там на ферме, пока мои дяди не погибли, сражаясь в Божьей войне против коммунизма.
Два английских ребенка и двое детей из Калифорнии тоже заявили, что они сражаются в Божьей войне. Салли насупилась и неожиданно громко сказала:
– Мой папа состоит в профсоюзе и ходит в церковь.
– Можно ходить в церковь и при этом не пускать Господа в свое сердце, – возразил Эммануэль. – Мы будем молиться о тебе и о нем, чтобы ему открылся истинный путь.
Салли показала ему язык и наморщила нос, чтобы очки с него не соскользнули.
– Моя мама говорит, что если начнется еще одна война, то она будет последней, – сказала Джейн, – потому что бомбы убьют всех.
– Если Бог – твой лучший друг, то тебя это не должно волновать, – заявила девочка из Уэльса. – Но если это не так, то после смерти ты попадешь прямиком в ад.
– Не попаду. Ты ничего об этом не знаешь. И вообще, Салли – моя лучшая подруга.
Она протянула Салли руку между парт, и Салли уверенно произнесла:
– Я тоже люблю Джейн.
– Девочки не должны любить девочек, а мальчики не должны любить мальчиков, – сказала соседка по парте Джейн. – Так говорит Годвин Манн. Ты должна отдать всю свою любовь Господу.
– Если вы так и будете спорить, то просто представьтесь своему соседу, – сказала Диана, напомнив себе, что они не виноваты в том, что повзрослели раньше времени и стали такими невыносимыми. Все дело в их воспитании. – Теперь я хочу, чтобы каждый новенький прочитал отрывок вслух, а остальные могут читать про себя.
Она выслушала двоих детей, когда сосед Томаса громко сказал:
– Нельзя такое говорить. Повтори мисс Крамер мерзость, которую ты только что сказал.
– Не сейчас, хорошо? Не надо оскорблять еще кого-то без причины.
– Я прощаю тебя. И буду о тебе молиться, – сказал сосед Томаса.
