Несколько человек закивали в знак согласия, и Диана понадеялась, что наконец горожане выскажутся о происходящем.
– У Иосифа и Марии тоже никто не спрашивал, хотелось ли им, чтобы у них родился Христос, – сказала миссис Скрэгг. – Нет смысла лить слезы по ушедшим временам. Давайте перейдем к повестке собрания.
– Это еще не все, – перебил ее мистер Милман и выпрямился. – Я уже рассказал мисс Крамер о том, что моей Кристи снятся кошмары из-за новых учеников.
Мистер Скрэгг опустился на две подушки, которые он положил на свой стул, чтобы казаться выше.
– И что вам ответила мисс Крамер?
– Что мне следует поднять этот вопрос на собрании.
– Неужели? Не удивлена, – сквозь зубы процедила миссис Скрэгг. – Ну и почему вам кажется, что вашей дочери снятся кошмары из-за наших новых друзей?
– Они говорят, что дьявол придет за ней, если она не исповедуется в каждом, даже самом незначительном своем проступке. Они даже потребовали, чтобы девочка призналась мисс Крамер, что однажды заснула не помолившись. Я уважаю мисс Крамер и уверен, что такая чепуха ее не волнует. И теперь Кристи снятся кошмары о том, как она гуляет в лунном свете и превращается в великана. Не за этим она ходит в школу.
– Позвольте мне объяснить, – вмешался один из последователей Манна. – Мы верим в то, что должны помогать друг другу. Когда кто-то исповедуется в прегрешении, то разделяет его груз вместе с остальными. Наши дети просто хотят помочь вашим. Возможно, Господь посылает кошмары вашей дочери, чтобы показать, что она не права?
– Вот что я вам скажу. Я знаю своего ребенка гораздо лучше, чем ваши дети, и уверен, что не один я испытываю подобные чувства. – Он обвел взглядом безучастные лица присутствующих. – Разве нет?
Несколько человек ответили утвердительно, но сложно было сказать, кто именно.
Миссис Скрэгг ухмыльнулась:
– Вам стоит принять как данность, что не все дети такие идеальные, как ваша дочь. Думаю, со мной согласятся мои коллеги – мы делаем все, чтобы дети стали лучше.
– Почти невыполнимая задача, учитывая размер ваших классов, – сказал Джереми Бут. – Вряд ли дети будут стараться, сидя по двое за партой.
– В наших с мужем классах никаких проблем нет. – Миссис Скрэгг вытянула шею, чтобы найти говорившего. – Вы даже не родитель. Что вы вообще тут делаете?
– Он пришел от имени родителей Эндрю, – пояснила Диана.
Миссис Скрэгг на нее даже не взглянула.
– Давайте послушаем того, кто имеет право высказаться. Кто хочет сказать что-нибудь в защиту школы? А то наши новые друзья подумают, что ошибались на наш счет.
– Правила нужны, – сказал мистер Клегг, зеленщик, – даже если кажется, что в них нет никакого смысла. Когда дети вырастут, им придется соблюдать законы, в которых тоже смысла мало.
Диана вспомнила о некоторых правилах Скрэгга: девочкам запрещено надевать брюки, даже зимой, а за обедом разрешается пить только горячую воду и никаких соков.
– То есть вы за воспитание людей, неспособных в будущем что-то изменить? Если мы переусердствуем с правилами, то дети не научатся думать.
– Они сюда пришли не думать, а учиться, – парировала миссис Скрэгг. – Мы выслушали все аргументы, теперь давайте проголосуем. Вам известно, что некоторые горожане, которые боятся действовать в открытую, творят невиданные здесь прежде вещи, только из-за того, что им указали на их греховность. Принимая это во внимание, кто за то, чтобы в нашей школе было меньше дисциплины?
