Берегись, дабы в забвении высшего «Я» душа твоя не утратила власти над трепетным умом своим и не лишилась заслуженных побед своих.
Берегись перемены! Ибо перемена – твой великий враг. Она может сразить тебя, свергнув с Пути и погрузив в глубокую тину сомнений.
Приготовь себя и внимай предупреждению. Если ты пытался и не одолел, о отважный боец, не теряй мужества: продолжай битву и возобновляй нападение снова и снова.
Бесстрашный воин не сдается, и хотя бы сочилась горячая кровь из зияющих ран его, он снова бросается на врага, изгоняет его из крепости и лишь когда победит, испускает дух свой. Действуйте же и вы все, не победившие и страдающие, действуйте подобно ему; из крепости души своей изгоните всех врагов своих: честолюбие, гнев, ненависть, до последней тени личного желания – даже если и не одержана победа вами.
Помни, ты, борящийся за освобождение человека{135}: каждая неудача есть успех, и каждая искренняя попытка принесет плоды в грядущем. То – священные ростки, пускающие невидимо побеги в душе ученика; стебли их крепнут при каждом новом испытании, они гнутся подобно тростинке, колеблемой ветром, но сломиться или погибнуть – не могут вовек. А когда час пробьет – они зацветут{136}.
. . . . . . . . . . .
Но если пришел ты с душою готовой – не будет у страха власти над тобой.
. . . . . . . . . . .
Отныне открыт для тебя путь через Врата Духовной Силы (Вирья), пятые из семи Врат. Ты на стезе, ведущей к Пристани Непрестанного Созерцания (Дхьяна), шестой по счету, к Вратам Духовного Прозрения (Вратам Бодхи).
Те Врата подобны алебастровому сосуду, белому и прозрачному; внутри горит тихий золотой огонь, пламя Совершенного Знания (Праджни); излучает его Атма.
Ты – тот сосуд.
Ты отрекся от чувственного мира, ты странствовал по «Стезе зрения» и по «Стезе слуха»{137}, и ты стоишь в свете Познания. Отныне ты достиг состояния совершенного безразличия к наслаждению и страданию{138}.
О Безгрешный{139}, ты спасен.
. . . . . . . . . . .
Знай, Победитель греха, раз «вступивший в поток» перешел седьмую Стезю, вся природа проникается священным трепетом и чувствует себя покоренной. Серебристая звезда мерцает про то полуночным цветам; ручей журчит благую весть, струясь по камням; темные волны океана разносят ее с громовым шумом по прибрежным скалам; напоенные ароматом ветерки поют ее в долинах, и величавые сосны таинственно шепчут: «Восстал, восстал Владыка Дня{140}».
И стоит он отныне подобный белоснежной колонне на закате; восходящее Светило предвечной Мысли изливает на его Лик первые светозарные волны свои; его Разум, подобно успокоенному могучему океану, расстилается в безбрежном пространстве. Он держит жизнь и смерть в сильной Деснице своей.
Воистину он могуч. Живая сила, освободившаяся в нем, та сила, которая и есть Он Сам, в состоянии поднять скинию иллюзий высоко над Богами, над великим Брахмой и Индрой. Ныне он наверно достигнет великого воздаяния!
Но… захочет ли он воспользоваться дарами того воздаяния, заслуженными сокровищами и славой для своего собственного покоя и блаженства, – он, Победитель великой иллюзии?
Да не будет того! Если захочешь ты, о стремящийся проникнуть в тайны природы, следовать по стопам Совершенного, знай, что те дары и силы не для личного «я».
Пожелаешь ли ты задержать стремление вод, рожденных на вершине святой горы Меру?{141} Захочешь ли ты направить их течение для личной своей пользы или же вернуть их к Первоисточнику?
