– Михаил?
– Да. Второе. Я работаю и у меня есть личная жизнь. Я не могу часами разговаривать с вами. Давайте договоримся о времени, когда мы будем говорить, а в другое время, я требую, чтобы вы не подглядывали и не подслушивали за мной. Понятно?
– Э-э-э, Михаил, какое подглядывание!? Мы сейчас вместе с тобой находимся у дверей величайшего открытия, которое изменит будущее, а может быть и прошлое.
– Алекс, Раджив, Олан и кто там четвёртый. Вы влезли в мою жизнь, в мою голову. Если не хотите так – ищите себе другого контактёра, а меня оставьте в покое.
– Хорошо Михаил. Я готов договориться о времени.
– Значит так. Утром я еду на работу, а вечером возвращаюсь домой. Это примерно по часу времени. С девяти до десяти утра и с шести до семи вечера.
– Хорошо, только скажи на сколько часов делятся сутки в ваше время и сколько времени сейчас.
– В сутках 24 часа и сейчас без пяти минут семнадцать.
– Как здорово, значит деление времени за тысячу лет осталось без изменений. В таком случае через час и пять минут мы продолжаем наш разговор.
– Нет! На сегодня хватит, я и так потратил на вас битый час. Кстати, профессор, это не из-за твоих экспериментов у меня уже месяц адские головные боли?
– Э-э, да, может быть это было следствием подстройки под точные параметры волн твоего мозга, но теперь это должно прекратиться, мы теперь знаем точные параметры и подключение должно происходить с минимальным негативным воздействием.
– Профессор, ты точно чокнутый.
– Что значит чокнутый? Если это…
– Хватит, не придирайся к словам, это просто оборот речи. Считай это комплиментом. А на сегодня хватит, а то я стану чокнутым с таким моим везением. До завтра! Всё. Отбой.
– Что всё?
– Отбой – это сигнал к прекращению связи. Отключайте свою прослушку.
– Прослушку? Что это?
– Оооо, господи. Заткнись, отключись, замолкни, вон из моей головы!!!
– Хорошо, до завтра.
Михаил опустил руку, затёкшую от долгого держания телефона возле уха и сокрушённо покачал головой.
– Эй док, ты слышишь меня? Давай ещё поговорим.
Но голос в голове молчал. Почему-то Михаил представил, как чокнутый профессор прикладывает палец к губам призывая своих Радживов, Оланд и прочих молчать. Но проверить это было невозможно. Во всяком случае голова почти не болела и никакого постороннего шума было не слышно. Михаил вздохнул, посидел ещё пару минут на бетонном блоке и побрёл обратно в офис.
Правители
Сигнал входящего звонка настойчиво прорывался сквозь остатки сна Марка Бонна. С трудом разлепив глаза он дотронулся до пиктограммы входящего звонка. Развернулось окно с возбуждённым лицом младшего брата.
– Марк, спишь? Давай вставай, мы нашли их!
– Эдди, не кричи так. Дай мне проснуться. Кого нашли.
– Давай просыпайся скорее. Корабли, которые я отправил обнаружили всех пятерых!
Марк с усилием потёр глаза и выбрал в меню прикроватного синтезатора стакан тоника. Пока принтер печатал бокал и вливал в него приготовленный тоник, он изо всех сил пытался понять, что же ему говорит Эдди.
– … эти пятирожковые. Они разделились и каждый… местах. Но мои яйцеголовые тоже не дураки… им даже не пришлось… как тебе это понравится?
Холодный тоник благодатным потоком стёк в желудок и сознание как будто включилось.
– Погоди Эд. Давай с начала, что там нашли твои яйцеголовые?
– Проклятье Марк, ты что вообще меня не слушаешь? Я уже почти всё тебе рассказал.
– Эд, я знаю тебя, когда ты звонишь вот так ночью, то готов рассказывать по пять раз одно и то же, так что давай, начинай по второму кругу и учти, я ещё не до конца проснулся.
