Мужчина на экране был тоже совсем голый. Он вытянулся на спине, и она оседлала его.
– Они не покажут самого интересного. Они не покажут, как он втыкает.
Камера показала подпрыгивающие груди и красивое лицо женщины, охваченное притворным экстазом.
– У тебя встает?
– Что?
– Это тебя возбуждает?
– Ты дурак, Рой!
– Ты и этого слова боишься?
– Я не боюсь никаких слов.
– Тогда скажи.
– Черт!
– Скажи.
– Встает.
– Хоть раз у тебя встал?
Колин страшно смутился.
– Да или нет, парнишка?
– Да.
– А как это называется?
– Мальчик.
Рой засмеялся:
– Во умора. По крайней мере, быстро. Хорошо.
Его одобрение успокоило Колина. Чувство страха немного ослабло.
– А как это на самом деле называется? – спросил Рой.
– Пенис.
– Так же плохо, как и «грудь».
Колин промолчал.
– Скажи «член».
Колин сказал.
– Очень хорошо! Просто превосходно! Прежде чем закончится этот фильм, ты будешь знать все слова и будешь так же легко употреблять их, как я. Держись меня, малыш, и я быстро научу тебя. Эй, посмотри! Скажи, что он ей делает! Смотри, Колин! Вот это кайф!
Колину казалось, что он на скейтборде несется с длинной крутой горы, полностью потеряв над собой контроль. Но он взглянул на экран.
Они вернулись в Санта-Леону без пятнадцати одиннадцать вечера и остановились у бензоколонки на Бродвее. Она уже закрылась, единственный огонек светился в автомате с прохладительными напитками.
Рой порылся в карманах в поисках мелочи:
– Чего ты хочешь? Я куплю.
– У меня осталось немного денег, – сказал Колин.
– Ты заплатил за ужин.
– Ну хорошо… я возьму виноградный.
Некоторое время они молчали, смакуя свои напитки.
Наконец Рой сказал:
– Прекрасный вечер, да?
– Да.
– Тебе понравилось?
– Конечно.
– Я, черт возьми, отлично провожу время. А ты знаешь почему?
– Почему?
– Потом что ты со мной.
– А-а, – потянул Колин. – Конечно, я всегда душа компании.
– Я хотел сказать, что трудно найти лучшего друга, чем ты.
На этот раз Колин покраснел как от гордости, так и от смущения.
– В самом деле, – продолжал Рой, – ты единственный друг, который у меня есть, и ты единственный друг, который мне нужен.
– У тебя сотни друзей.
– Это так, знакомые. Пока ты не приехал в город, я долго болтался без друга.
Колин не знал, говорил ли Рой правду или насмехался над ним. У него не было критериев для оценки, но никто и никогда не говорил с ним так, как сейчас Рой.
Рой отставил недопитую колу и достал из кармана перочинный ножик:
– Я думаю, сейчас самое время.
– Для чего?
Рой открыл ножик и острым концом полоснул себя по руке: большая капля крови скатилась, как ярко-красная жемчужина. Он нажал на ранку, чтобы кровь сочилась вновь.
Колин был ошарашен:
– Зачем ты это сделал?
– Дай мне руку.
– Ты сошел с ума!
– Мы сделаем так, как делают индейцы.
– Что делают?
– Мы станем кровными братьями.
– Мы уже – друзья.
– Быть кровными братьями – это гораздо лучше.
– Да? Почему?
– Когда наша кровь смешается, мы как бы станем одним человеком. И в будущем все мои друзья автоматически станут твоими. А все твои друзья станут моими. Мы всегда будем вместе, никогда не разлучаясь. Враги одного станут врагами другого. Таким образом, мы станем вдвое сильнее, чем кто-либо. Мы никогда не будем бороться в одиночку. Мы будем вместе – ты и я – против всего этого вонючего мира. И лучше этот мир пусть не трогает нас.
– И все это – только от смешения крови? – спросил Колин.
– Самое важное, что означает это смешение. Оно означает дружбу, и любовь, и доверие.
