Шли секунды. Он снова стал телом. Его огромный, необъятный дух, только что простиравшийся до самого моря – и выше, и ниже, и шире – снова был заточён в эту крошечную оболочку, валявшуюся в кустах, подобно сломанной кукле на свалке.
Каждый раз были эти секунды невероятной душевной боли от такого… унижения? Ведь его только что «снизили» в размерах до простой человеческой оболочки. Он снова – Джо, и пути назад нет. До следующего «шедевра», который Джо сможет нарисовать, только если выберется с этой горы живым.
Превозмогая душевную боль, он нашарил бинокль и приложил его к глазам. У бассейна было много крови. Охранник ещё не вернулся с перекура. Можно было не сомневаться, что дело сделано – дырка в лысине объекта была внушительной. Он уже не поднимется и не станет раздавать распоряжения флегматично-властным тоном.
Убрав бинокль, Джо сделал глубокий вдох, выдохнул. Быстро встал, свернул лежанку, забрал с собой. Возле палатки стояла старая металлическая бочка – Джо притащил её сюда из деревни заранее. Швырнув лежанку с покрывалом в эту бочку, он отточенными движениями разобрал винтовку и сложил её в бесформенный мешок. По-военному быстро сложил палатку – и тоже кинул её в бочку. Снял камуфляжную куртку и штаны (полетели в бочку), переоделся в гражданское, замотал полотенцем нос и рот, достал из кустов металлическую канистру и осторожно залил содержимое бочки кислотой. Шипение и вонь.
Наклеив усы и надев парик, с канистрой и мешком в руках, Джо быстро спускался с горы по козьей тропе. Проходя мимо озерца, с размаху швырнул в воду мешок с винтовкой и канистру. Поблагодарил озеро за вкусную воду и продолжил спуск.
Через полчаса он уже был в деревне. Местные знали, что это – «духовный человек», который ходит в горы. Кивали ему, улыбались. Джо отвечал на приветствия. Через час из деревни уходит автобус в город у моря. Этим автобусом Джо добрался сюда. Но он не сомневался, что автобус проверит местная полиция в городе. Поэтому зашёл на деревенский базар, купил фруктов и воды. Впереди долгий путь – козьей тропой через перевал, прочь от виллы и этой деревни. Туда, где его не догадаются искать. В городок, до которого почти сутки пути. По тропе, которой способен пройти только местный пастух, знающий каждый камень. Или опытный военный, ставший первоклассным ассасином.
У него будет время посмаковать ощущения, пережитые на горе – новый шедевр в его коллекции. Но сейчас не до того. Надо вспомнить военную выучку – и топать, топать, загнав подальше болезненные мысли о том, что теперь он – просто Джо, а не шелест ветра в листве.
– Здравствуй, моя хорошая! Позволь поздравить тебя с днём рождения! Я знаю, что ты очень любишь нематериальные подарки – в смысле, криптоденежки. Но сегодня у меня для тебя другой нематериальный подарок – я написал для тебя рассказ. По моему скромному мнению, получилось здорово – мне очень хотелось, чтобы рассказ тебе понравился.
Что ты спросила? Где мы сейчас? Мы во сне. В «совместном сновидении» – так называл это маг Карлос Кастанеда. Не знаю, был ли он шаманом на самом деле – но так играл словами, что на бумаге создавалось реальное волшебство. А Итало Кальвино – другой волшебник, игравший словами, вошёл в историю литературы благодаря тому, что написал целый роман, повествуя не от первого лица («Я пошёл, я нашёл») и не от третьего лица («Он сходил, он нашёл»), а – от второго лица («Ты, читатель, подходишь к полке и видишь книгу Итало Кальвино…»). Насколько мне известно, никто до него не писал ТАК – и мало кто писал так после Кальвино. А мне всегда хотелось попробовать, и твой день рождения – достойный повод.
