Голоса деймонов - страница 49

Кроме того, не все живые существа в этом выдуманном мире имеют ромбовидные скелеты — точно так же, как и в нашем мире обитают не только позвоночные. В том мире позвоночные тоже есть — например, змеи, о которых я еще скажу позже.

Но вернемся к основному разумному населению этого мира — к существам на колесах. Чтобы они достигли необходимого уровня мыслительного и технологического развития, нужно, чтобы им было чем держать инструменты: какой-то эквивалент отстоящего большого пальца. Но как быть, если все четыре конечности заняты передвижением? Готовое решение этой проблемы обнаруживается в животном царстве нашей планеты: кончик слоновьего хобота. Он мускулистый и сильный, он пронизан нервными окончаниями, он почти бесконечно гибкий и чувствительный. Вот и отлично: пусть у наших колесных созданий будут хоботы!

И тут наконец всплыла та самая мысль, о которой я уже упоминал. Всю дорогу она маячила где-то рядом и дразнила меня, но никак не давалась в руки. Но стоило подумать про хоботы, как эта идея вспыхнула всеми красками прямо у меня перед глазами — да так, что отмахнуться от нее я уже не мог.

Идея эта связана с тем, о чем я толкую с самого начала, — с разницей между тропой и лесом. Придумывать таких существ — хорошее развлечение для прогулки с сыном по берегу озера в Словении, но какое отношение они имели к истории, которую я писал? В чем смысл? Добавят ли эти колеса к истории нечто важное или останутся чисто декоративным элементом? Иными словами, останутся ли они частью леса или смогут стать частью тропы?

Разумеется, они должны были стать частью тропы, иначе я не стал бы тратить на них время! Образно говоря, колеса должны были как-то двигать историю. История должна была как-то зависеть от колес. Напомню: если колеса остаются просто живописной подробностью, всего лишь частью леса, читатель откладывает книгу.

Мулефа. Модель Эрика Дюбуа

Итак: одна из важных тем истории, заданная с самого начала, — тема загадочной субстанции, которую я назвал Пылью (с большой буквы «П»). Мэри Малоун, доктор физики из нашей Вселенной, отождествляет ее с темной материей — предметом своих научных изысканий. Но во вселенной Лиры Пыль вызывает у властей серьезную озабоченность, потому что Лира живет в теократическом мире. По мнению богословов, Пыль — это физическое проявление первородного греха: человек начинает притягивать к себе Пыль, когда становится взрослым и поддается так называемым мирским соблазнам; попросту говоря — соблазну познания. Во вселенной Лиры есть свой вариант Книги Бытия, и в нем говорится, что Пыль принес в мир тот самый змей, который искусил Еву отведать плод с Древа познания добра и зла. Поэтому Пыль страшна и ненавистна.

Однако Лира придерживается иной точки зрения (которую, по странному совпадению, разделяю и я). Она твердо убеждена, что Пыль — это добро. Это не значит, что она становится на сторону зла, принимая его за добро; нет, она просто понимает, что коль скоро потеря невинности неизбежна, остается только принять эту потерю с радостью как начало нового этапа на пути развития, а не прятать голову в песок. Познать добро и зло — не значит встать на сторону зла, что бы ни думала по этому поводу Церковь, полагающая, будто ей известны ответы на все вопросы,

Так или иначе, поскольку сама Пыль, и тайна ее предназначения, и вопрос о том, как к ней относиться, занимают столь важное место в истории, я подумал: а что, если использовать моих колесных существ для прояснения этой тайны? Если это получится, то они уж точно не свернут с тропы повествования и не заблудятся в лесу. Хорошо, но как соединить колеса с темой Пыли?