Голоса Призраков - страница 5

– Ребята, вы простите меня старика, если я приму снотворное и покину вашу беседу?

– Конечно, отец, я сейчас принесу таблетки.

– Только одну, Ларион.

Лари поднялся с дивана и вернулся на кухню, где тот час раздался шум. Мужчина привстал в постели, и его измученные глаза посмотрели в мои не менее «мёртвые» очи.

– Вы такой одинокий человек в душе. Понимаете меня, Орландо? Я искренне желаю вам, чтобы вы нашли себе хорошего друга.

– Спасибо вам…

– Вы необычный человек – я вижу это по вашим зелёным глазам. Я всегда хотел встретиться с зеленоглазым человеком вживую, и вот мечта жизни осуществляется на её изломе… Орландо, могу я вас попросить?

– Да, о чём?

– Присмотрите за моим сыном, я прошу вас. Он такой же особенный, как и вы. Безусловно, я буду следить за ним на небесах, но Господь не позволит мне вмешаться в случай чего.

– Что вы, господин Бёрк…

– Зовите меня Адам, пожалуйста.

– Адам, я уверен, что вам отведён срок гораздо больший…

Меня прервал нервный хрип, который едва сумел перейти в смех.

– У Господа на этот счёт есть своё мнение, Орландо, и я сомневаюсь, что он прислушается к простым смертным вроде нас. Я надеюсь, что вы присмотрите за моим мальчиком, который совсем скоро останется один… – его вновь прервал кашель, но на этот раз остановить его сумел только Лари со стаканом воды.

Господин Бёрк принял снотворное и закрыл глаза, после того как пожелал нам доброй ночи. Он чем-то безумно напоминал мне меня самого. Это выглядело довольно странным, учитывая тот факт, что Адам Бёрк был старше меня лет на тридцать, а то и сорок. Наверное, это его зелёные глаза привели меня к подобным мыслям (всё же, нас таких в мире мало, и непроизвольно начинаешь чувствовать себя особенным и неповторимым).

Мы с Лари тихо вышли в коридор, погасив свет. На сей раз пол не скрипел, и дверь отворилась беззвучно. Лари зажёг свечу на тумбе возле входа в свою комнату, чтобы видеть, куда стелить матрас. Когда я сказал, что на кухне было много икон, я не взял во внимание спальню Лари, где их было вдвое больше. На кровати лежала библия, а на столике, где лучше бы смотрелся телевизор, стоял железный крест, прислонённый к стене. Той ночью к интерьеру добавился ещё и матрас.

***

Той ночью мы немного поговорили с Лари, несмотря на то, что я хотел поскорее закрыть глаза на десять часов.

– Я не знаю, как иной раз войти к нему в комнату, – сказал Илларион. – Боюсь, что не сумею разбудить его.

– Ты хороший сын, малец. И делаешь ты всё, что в твоих силах.

– А что с твоими родителями? – Лари поднял голову в кровати и уставился на пол, где лежал я.

– Они оставили меня. После того, как я подрос, их уже не было. Такое чувство, что их вообще не было.

– И как ты жил всё это время?

– Я не знаю. Впервые за этот год я задумался об этом.

– За год? Почему за год? – спросил Лари.

– Я приезжий. Приехал как раз год назад.

– Откуда?

– Не знаю. Я… Давно в дороге. Сложно сказать, что именно является моим домом.

– Дом – это то место, в которое ты всегда можешь вернуться, и тебе там будет хорошо, независимо от настроения, – сказал Илларион.

– Да? – ответил я. – Тогда мой дом – это какой-нибудь дворец. Что скажешь? Считай, я в любом случае чувствовал бы себя хорошо, живя во дворце…

– Ладно, граф Роланд, надеюсь, у вас не будет сегодня жалоб на недостаточно пышную перину.

– Иди к чёрту, малец.

***

Когда мы стали смеяться, я потревожился, не разбудим ли мы отца Иллариона. Посему в доме вновь воцарилась тишина, ведь весь этот шум перешёл в мою голову. Я снова плыл по загадочной реке и слушал чей-то голос. Я снова был в чужой роли.