– Пошевеливайтесь! Ать-два, ать-два! Будете бегать, пока у меня голова не закружится! – и всё в таком духе.
Пашка по широкой дуге обошёл Брюса – ещё не хватало, чтобы его заметили, – и нарвался на стрелков из рогаток. Отрядом руководил Арман. Сидя на узловатом вздыбленном корне, он подкидывал в воздух какие-то шарики, похожие на шишки, а отряд старался поразить движущуюся мишень. Пашка задержался, вглядываясь в снаряды стрелков: хоть и мелкие, всё-таки камни! Арман его заметил, помахал.
– Давай к нам! Мы тут тренируемся.
Делать нечего. Пашка, стараясь не переломать в корнях ноги, пробрался к мальчишкам. Сразу множество рук, загорелых и в веснушках, в цыпках и в порезах, потянулись к нему, и Пашка пожал каждую. Кто-то сунул ему рогатку. Пашка растерянно повертел её: выстругано не очень аккуратно, но старательно, а чёрная резинка крепкая, тугая, с широким ложем для снаряда.
– Умеешь стрелять? – спросил веснушчатый мальчишка.
– Да чего б он не умел! – вступился за Пашку другой. – Из рогатки все умеют.
– Ага, особенно ты, – поддразнили заступника.
– Да я и не буду стрелять. – Пашка попытался растянуть резинку, но не смог. – Жёсткая!
– Не, – сказал Арман, – рогатки тогда не твоё. Может, в разведку хочешь?
Пашка подумал и сказал:
– В разведку хочу. Если там стрелять не надо.
– Не надо, – заверил Арман и махнул в сторону луга. – Иди вон к Рыжему.
Отряд сразу загалдел всякое подбадривающее:
– Ничего! Быть стрелком непросто.
– Разведчики тоже нужны! Без разведки какая война?
Пашка попытался вернуть рогатку, но никто её не взял.
– Оставь, – посоветовали. – Вдруг ещё передумаешь.
– Или пригодится!
– Ладно, – Пашка сунул рогатку в карман уже порядком замызганных шорт и пошагал к лугу, мимо Брюса и его бегунов. Теперь, пристроенный, он не боялся Брюса, и когда тот окликнул его, явно желая затянуть в свой бесконечный бег по кругу, просто ответил:
– Я разведчик!
Брюсу этого хватило, чтобы отстать. Видимо, разведчикам не обязательно метко стрелять или быстро бегать. Хотя рогатку ему всё-таки навязали, и теперь она раздражающе хлопала Пашку по ноге. И чем она ему пригодится, интересно? Пашка решил, что просто передарит тому, для кого стрелять в порядке вещей. А ещё лучше – совсем выкинет. Да, именно выкинет.
Зайдя по самую шею в пряное луговое разнотравье, Пашка размахнулся и со всей силы запустил рогаткой. Прощай, оружие!
– Ой! – вскрикнул кто-то. Среди колокольчиков и чертополоха показался высокий лоб Тадзи с длинной красной ссадиной, а следом рука Тадзи. Рука потёрла лоб. Тадзи увидел Пашку и нахмурился:
– Это ты, что ли, палками кидаешься?
– Вообще-то, рогатками, – уточнил Пашка. – Прости, я не хотел.
То там, тот тут, как грибы, из травы выглянули и другие мальчишки. Словно индейцы, они окружили Пашку.
– Всю операцию мне сорвал, – жаловался Тадзи. – Ещё и шишку набил.
– Прости, – опять повторил Пашка. – Вы разведчики, да? Меня к разведчикам… Ай!
Кто-то подкрался сзади, схватил его за плечи и сильно дёрнул вниз. Пашка завалился, перекатился на живот – на него тут же уселись и крепко схватили за руки.
– Попался, – довольно сказал Рыжий. Он сидел верхом на Пашке и прижимал его острыми коленками к земле.
– Ты чего?! Отпусти!
– В разведчики захотел, да? А для разведчика знаешь, что самое главное?
– Не быть рыжим? – простонал Пашка.
– Незаметность, – припечатал Рыжий.
– Ну, вообще-то, – раздался вдруг тихий голос Флориана, – ты, Рыжий, очень заметный…
