Он входил в твой сон, разгоняя страх,
принося уют и покой
И блестела соль на его усах,
и искрился мех под рукой.
Олег Медведев, «Корабельный кот»
Стоял собачий холод, а я стоял собачью вахту. Не ахти какой каламбур, но я даже в тепле и днем с Вудхаусом не сравнюсь.
Из-за многонациональности команды у нас на корабле две «собаки» – английская dog watch и голландская, на которой я и пытался одновременно не заснуть и не замерзнуть насмерть. Вообще-то, конечно, сейчас на мостике должен был быть капитан, но он все еще не счел мое обучение законченным, и ночные вахты пока принадлежали мне.
Собака выдалась противной, но нетрудной. Время подходило к восьми склянкам, и я уже расслабился, потихоньку прикидывая, как сдам вахту, покурю и залягу поспать. Хотя нет, не буду курить – лишних пятнадцать минут торчать на мокрой холодной палубе совершенно не хотелось. И когда раздался твердый звук удара, как будто кто-то рухнул на палубу спиной и затылком, а за этим звуком последовала витиеватая, с большим мастерством составленная из старомодных проклятий тирада, я, конечно, не насторожился – подумаешь, запнулся человек обо что-то – но все же прикрикнул для порядку:
– Чего орете по ночам?
Мне никто не ответил, но буквально через минуту матрос с нервно подергивающимся лицом доложил:
– Сэр, мне в ноги что-то бросилось…
– Не говорите глупостей, Штейн, – посоветовал я. Этот парень был моим соотечественником и был меня старше лет на триста, но об этом я предпочитал не думать.
– Нет, сэр, так и было. Оно было красное, – слово «красное» он произнес таким конспирологическим шепотом, что я сразу принялся перебирать в памяти все известные мне приметы и поверья, вспоминая, не означает ли «что-то красное» немедленной гибели корабля.
– Отлично. Спасибо. Разберемся, – пообещал я, так ничего и не вспомнив.
Остаток вахты я развлекался, пытаясь сообразить, что это такое было. И сообразил-таки, аккурат под восьмую склянку.
– Ребята говорят, что на палубе видели клабаутермана, – сообщил я своей сменщице.
– Ого! – подняла брови Джо. Посмотрела на небо, на приборы и заключила: – пока вроде ничто не предвещает. Спасибо, что предупредил. Спокойной ночи.
Вместо того чтобы идти спать, я поперся на камбуз позаимствовать оттуда подходящую миску. Потом, пожертвовав половиной бутылки крепкого фленсбургского рома из своих личных запасов, поставил миску с ромом под брашпиль, рассудив, что алкоголю в такую погоду клабаутерман обрадуется сильнее, чем молоку. А представив, каково Джо там одной напряженно высматривать признаки надвигающегося шторма, вовсе вернулся в рубку. Но оттуда она меня безжалостно прогнала.
Шторма до утра никакого не случилось, а ранний победоносный рассвет расчистил небо, предоставив «Гончую» в полное наше распоряжение. Но прежде чем приступать к делам, мы все же нашли пятнадцать минут, подымить и подумать.
– Доброе утро! Чего такие грустные? – радостно спросил подошедший чуть попозже Рамсес, который в отличие от нас выспался, и вообще был не в курсе происходящего.
Мы молчали.
– Чего случилось-то? – еще раз спросил он, протягивая Джо огонек. Подумал вслух, – интересно, а прикуривать втроем от одной зажигалки можно?
