Тот утвердительно покачал головой.
– Так точно, запомнил.
Коджон прищурил глаза словно ему светило солнце.
– Никому не передавай его, и не теряй. И ни слова не пророни про эту встречу.
– Да мой господин, все сделаю как положено. Засовывая бумаги под свою одежду, сказал низким голосом Томас.
– Нет, нет туда не прячь. Лучше засунь куда-нибудь посреди мешков в повозке. При выходе тебя будут досматривать японские военные.
Томас похлопал слегка по своей груди
– Да ваше сиятельство, так и сделаю.
Император продолжил.
– Если вдруг по дороге тебя задержат японцы или люди продажного министра Пака, то уничтожь любым способом это послание.
И уже почти про себя король пробормотал
– И так уже две миссии сорвались из-за шакалов притворщиков. Осталась лишь только одна надежда на этих трех… и на народное движение.
Монарх посмотрел в сторону полной луны, которую слегка закрыла небольшая черная тучка. Очертания его силуэта стали хорошо различимы, свободные одеяния и сужающийся кверху головной убор черного цвета придавали телу в лунном свете какую-то монументальность. Он медленно перевел свой взгляд на путника.
– А теперь ступай, тебя сейчас снабдят всем необходимым и ценностями для наших людей.
– Да спасибо мой король за доверие, во славу Кореи! Я все сделаю!
Вставая и кланяясь, уходя сказал вечерний гость.
Коджон звонко постучал металлической ложкой об держатель свечи, эхо отдалось над водной глади пруда на котором четко отражались красивым бисером звезды.
Тихо вошел придворный.
– Чем могу быть полезным?
Включив керосиновую лампу и отбиваясь от резко появившихся назойливых комаров, король громко наказал —
– Хорошо накормите нашего гостя, снабдите его всем необходимым. Скажите начальнику охраны, пусть выдаст ему пропуск и все, что попросит…
– на рассвете он должен отправиться в путь.
– Да, все будет сделано. Не поднимая взгляд сказал придворный, увлекая Томаса за собой.
За несколько дней до этого визита Коджон тайно отправил американского миссионера Гомера Хульберта, которого наделил своим представителем и посланцем, в город Кобе.
Последнему король чрезмерно доверял, и полагался на него в важных международных вопросах, а тот искренне сочувствовал Корее и ее народу.
В этот раз подневольный император поручил Гомеру Хульберту отправиться сначала в Японию, а затем оттуда в Европу и рассказать миру о сложившейся заложнической ситуации в Корее.
Почесывая свою щёку, следователь Высшего Суда Иджун стоял посреди камышей на берегу реки Туманган и вглядывался в противоположный берег. Течение в низине реки было медленным, а на серой глади воды то и дело образовывались мелкие круги от плескавшихся рыбешек, эти круги быстро исчезали и появлялись в разных местах снова.
Изредка всплеск воды был очень сильным и отчетливо слышен. На той стороне берег также был сильно заросшим густым зеленым кустарником и камышами. Никакого присутствия цивилизации не наблюдалось, лишь далеко на горизонте еле различимо, виднелась одинокая пограничная вышка.
Достав из карманов брюк дорогие позолоченные швейцарские часы, он подумал про себя – что-то рановато я пришел.
На вид ему было лет 60, одет он был в европейскую одежду явно дорогого пошива. Ботинки его несмотря на немного осевшую пыль были тщательно начищены обувным воском.
Иджун оторвал взгляд от реки и посмотрел налево в сторону больших холмов покрытых густой зеленой растительностью.
